Тропою волка
Шрифт:
Сульг замер.
— Да... так все и будет... — приглушенно проговорил он из-под подушки. — Ладно, иди, я сейчас встану... по крайней мере, попробую. Слушай, а Иламу-то сейчас, наверное, еще хуже, чем мне... Тьфу ты...
Тирк задумался. Ему никогда не приходилось страдать от похмелья, но он видел, что приятелю плохо, и искренне хотел помочь.
— Кофе? — предложил он.
— Яду! — простонал из-под подушки Сульг.
Тирк засмеялся и вышел.
Дни на Холодном мысе текли неспешно, плавно переходя один в другой. Когда наконец холодный ураган с моря все чаще стал сменяться влажным ветром, пахнувшим рыхлой землей и мокрой корой деревьев, Сульг начал задумываться о том, что уже совсем скоро придется покинуть гостеприимную усадьбу. Близилось время ежегодного паломничества монахов, значит, пора было собираться на Сарамитскую равнину. По пути обязательно придется завернуть в один из трактиров на торговом тракте: белл Беренгер оставлял там письмо всякий раз, когда нужно было что-то передать норлокам. Сульг не сомневался, что купец уже распланировал несколько переходов через горы.
Отдых на Холодном мысе подходил к концу. И если бы не этот проклятый рютхи, что ходил по пятам, как пришитый, можно сказать, что они хорошо провели здесь время. При мысли о рютхи Сульг едва удержался от того, чтобы не заскрипеть зубами. Тот по-прежнему таскался за норлоком, как пришитый. В последнее время, пронюхав о скором отъезде своего спасителя, он долго толковал о чем-то с Инес. После одного такого разговора она подозвала к себе норлока и сообщила, что Риппит намерен подарить ему защитный талисман народа рютхи. От подарка Сульг наотрез отказался, несмотря на укоризненный взгляд хозяйки усадьбы, а Риппит, огорченный отказом не на шутку, казалось, перестал вообще покидать дом. Он часами сидел на ступеньке лестницы, мастеря что-то из мелких птичьих перьев, или, примостившись возле очага, тихонько разговаривал с Инес, поджидая, когда норлоки спустятся в столовую.
— Как можно жить, когда это создание шныряет по дому? — вполголоса пожаловался Сульг за столом, пользуясь тем, что хозяйка на минуту скрылась в кухне. — Он невыносим! А эта его последняя идея? Инес говорит, что у этих проклятых рютхи существует совершенно дурацкий обычай — посыпать перед дальней дорогой свое жилище порошком какой-то сушеной травы. Якобы это приносит удачу и отводит злых духов. Она говорила об этом с таким умилением, что у меня не хватило совести сказать, что единственный злой дух, которого я встретил за свою жизнь, — этот проклятый Риппит! Чтоб ему пусто было!
— Чем он тебе мешает? — поинтересовался Тиларм. — Я с ним говорил как-то... кстати, язык рютхи чем-то похож на сарамитский... он сказал про этот обычай. Они делают это, во-первых, чтобы вернуться назад невредимым, во-вторых, чтобы в отсутствие хозяев злые духи...
— Прекрасно! Если тебе нравится якшаться с ним — на здоровье! Только не надо его защищать, когда я...
— Да наплюй ты на него, — добродушно посоветовал Фарах, расправляясь с огромным куском мяса, тушенного с грибами. — Он совершенно искренне желает тебе добра!
— А мне совершенно искренне хочется его прирезать! И если б не Инес, я бы так и сделал! Пусть только попробует посыпать мою комнату какой-нибудь дрянью!
— Ну так прирежь, если так уж хочется! — безо всякого юмора посоветовал Азах, недоумевая при виде огорченного лица приятеля.
— Сколько уже можно о рютхи? — рассердился Тиларм и уставился на Сульга. — Тебе больше поговорить не о чем? Мы сегодня ведем лошадей к кузнецу или нет? Или опять отложим все на последний день, а потом ничего не успеем, как это бывало уже сто раз?
— Ведем, ведем, — пробурчал Илам с полным ртом. — Чего ты разошелся? Какой последний день? Увидишь, все будет сделано еще до обеда!
— Сделаем... — сказал Сульг, отвлекаясь от мыслей о Риппите. — Мы с Тирком и Кейси поведем лошадей в кузницу. Это займет не так уж много времени. А вы...
Однако в кузнице им пришлось задержаться дольше, чем они планировали. Тирк попросил мальчишку, помощника кузнеца, сбегать в дом Фараха и предупредить Инес, что они опоздают к обеду. Уже начинало смеркаться, когда они наконец направились обратно, ведя в поводу лошадей. В воздухе пахло дымком очагов, лошадьми и рыхлой оттаявшей землей.
— Скоро мы должны быть у сарамитов, — озабоченно проговорил Сульг, размышляя вслух о том, что им предстоит сделать. — По пути надо заехать кое-куда... собрать новости... белл Беренгер говорил, что пришлет птицу с письмом в трактир Риоха.
— Надо торопиться, в прошлый раз сарамиты ждали нас лишний день, — заметил Тирк.
— Вот и я говорю... Накинем пару дней на всякие непредвиденные обстоятельства...
Они подошли к дому. Во дворе стоял Тиларм в наброшенной на плечи куртке Фараха и, нахмурив брови, разговаривал с шорником: тот должен был перед отъездом привести в порядок сбрую и починить седла.
Внезапно Кейси толкнул Сульга плечом:
— Гляди! Это не твой спасенный?
Сульг поднял голову. Перед уходом он оставил окно в комнату чуть приоткрытым, и ветер надувал белую занавеску, словно парус. В глубине мелькнула фигурка Риппита.
— Он в твоей комнате, — уточнил Кейси. — Точно, это он!
— Похоже, он жить без тебя не может, — заметил Тирк, предусмотрительно забирая у приятеля поводья.
Сульг вломился в дом, по пути прихватив Тиларма за шиворот, и стрелой взлетел по лестнице: Риппит как раз аккуратно прикрывал за собой дверь.
— Так, — сдержанно проговорил Сульг, переводя взгляд с Тиларма на рютхи. — Спроси, какого черта этот недомерок полез в мою комнату?! Что он там делал? Почему у него такой отвратительно довольный вид?
На лестнице послышались шаги: поднимались остальные. Тирк заглянул в комнату и присвистнул.
— Как и говорила Инесс, — сообщил он. — Он засыпал какой-то травой наши постели и вещи.
— Я же тебе рассказывал! — воскликнул Тиларм. — Не один раз говорил: это обычай рютхи…
— Милый обычай, что и говорить! — сквозь зубы процедил Сульг, сверля разъяренным взглядом рютхи. — И это ты называешь «ничего особенного»? То, что этот проклятый...
Тиларм тряхнул головой.
— Не понимаю, что ты разошелся? — недоуменно спросил он. — Ну насыпал он тебе везде травы — ну и что? Агис-лекарка мне рассказывала... Этот обряд, конечно, лишен магии, но рютхи утверждают...
— Послушай, — перебил его Сульг, — мне наплевать на обычай! Передай этому... чародею, чтоб держался подальше от моей комнаты! Потому что, если он еще раз когда-нибудь сунет туда свой нос... я его...
Илам, похохатывая, распахнул дверь своей комнаты и выругался, тут же испуганно глянув через перила лестницы вниз: нет ли поблизости Инес.