Троя. Повелитель Серебряного лука

Геммел Дэвид

– Нет, – выпалил Одиссей. – Он не сжег бы заживо пятьдесят или больше беззащитных, связанных людей. Ты хочешь победить Коланоса или стать им?

Геликаон почувствовал приступ гнева, услышав эти слова друга.

– Как ты мог сказать мне такое? Ты не знаешь, что творится в моем сердце.

– А кто знает? – возразил ему Одиссей. – Ты заковал его в броню. Как и раньше.

– Я не хочу это слышать, – отрезал Счастливчик, вскочив на ноги.

Одиссей встал рядом с ним.

– Сколько у тебя друзей, Геликаон? Я люблю тебя как собственного сына, и ты не прав. Я вижу это в твоем сердце. Я вижу, как ты страдаешь, и знаю, что Вол значил для тебя. Ты скорбишь и чувствуешь себя так, словно твои внутренности оказались снаружи. Твои сны ужасны, а бодрствование кошмарно. Ты пытаешься увидеть его краешком глаз. Ты хочешь проснуться однажды утром и увидеть его огромным, как сама жизнь. И часть тебя каждый раз умирает, когда ты просыпаешься и понимаешь, что его больше нет.

Геликаон опустил плечи, когда его гнев прошел.

– Откуда ты все это знаешь?

– Я видел, как умер мой сын. – Одиссей сел и посмотрел на море. Счастливчик остался стоять на месте, а затем сел рядом с другом.

– Прости, Одиссей. Я забыл.

– Ты не знал его, – некрасивый царь вздохнул, – но теперь ты хочешь поговорить о Воле?

– Я не могу.

Одиссей выглядел разочарованным, но вздохнул.

– Я понимаю. Но надеюсь, однажды ты научишься открывать свое сердце. Иначе ты всегда будешь один. Не будем на этом останавливаться, давай вернемся к Коланосу. Похоже, он заляжет на дно. Он или вернется в Микены, или спрячется на пиратском острове на юго-западе от Самофраки. Море там опасное, и немногие корабли отважатся плыть туда во время зимних бурь. А если отважатся, на острове есть форт и несколько сотен пиратов.

– Я знаю этот остров, – сказал Геликаон. – «Пенелопа» останавливалась там во время моего первого плаванья. Пираты собрались вокруг тебя, а ты рассказал им историю, над которой они смеялись, плакали и радовались. Они завалили тебя подарками. Я все еще думаю об этом порой. Сотня жестоких и диких мужчин плачут над историей о любви, чести и храбрости.

– О, это была хорошая ночь, – улыбнулся Одиссей, – и если Коланос там, он проведет зиму в безопасности. Но он снова выйдет в море весной.

– И я найду его, Одиссей.

– Я ожидал этого. Но важно, чтобы ты сам соблюдал осторожность. Повсюду прячутся хитрые убийцы. Помня об этом, я хочу сделать тебе небольшой подарок.

Порывшись в сумке, царь Итаки вытащил тунику из темно-коричневой кожи и протянул Геликаону. Она оказалась тяжелей, чем ожидал Геликаон. Он почувствовал что-то твердое под мягкой кожей.

– Нашел ее несколько лет назад на Крите, – сказал Одиссей. Счастливчик поднял тунику. Она была длиной до колена, на шелковой подкладке. – Это хитрая штука. Между шелком и кожей спрятана тонкая железная кольчуга. Она выдержит удар кинжала, но, сомневаюсь, что сможет противостоять мечу, секире или точному выстрелу из лука, сделанного из рога.

– Это прекрасный подарок, друг мой. Благодарю тебя.

– Фу! Она слишком мала для меня. Носи ее на берегу и старайся не ходить по городу в одиночку.

– Я буду осторожен, – пообещал Геликаон. – Я скоро поплыву в Дарданию. Дома меня будут окружать верные люди.

– Как и твоего отца, – заметил царь Итаки. – Не думай, что ты где-нибудь в безопасности. Помни, что верность сделана не из камня.

– Я знаю.

– Конечно, знаешь, – пробормотал Одиссей. – Ты слышал об Аргуриосе?

– Нет.

– Говорят, что его изгнали и объявили вне закона. Ходят слухи, что ты его подкупил.

Счастливчик покачал головой, не веря своим ушам.

– Нельзя купить такого человека, как Аргуриос. Кто мог выдумать такое?

– Люди, которых можно купить, – ответил Одиссей. – Сомневаюсь, что он протянет еще месяц. Как долго ты планируешь оставаться в Трое?

– Еще несколько дней. Я должен проявить уважение к Приаму, и мне нужно увидеться с купцами. Почему ты спрашиваешь?

– Что-то витает в воздухе, – ответил царь Итаки, коснувшись носа. – В городе неспокойно. Подозреваю, зреет еще один переворот.

Геликаон засмеялся:

– В Трое всегда зреют перевороты. Полагаю, что Приаму это нравится. Это дает пищу его изворотливому уму.

– Ты прав, – согласился Одиссей, – он любит риск. Я знал одного человека, который держал пари почти на все. Он сидел под деревьями, поспорив, с которого из них первым слетит голубь, смотрел в воду, ожидая, когда под носом корабля проплывет дельфин. Его ставки становились все больше и больше. Однажды он поставил все свои земли, лошади, скот и корабль на один бросок в игре в кости. Этот человек потерял все.

– Ты думаешь, Приам – такой глупец?

Одиссей пожал плечами.

– Человек, который любит рисковать, хочет проверить себя. Выигрывая, он повышает риск. У Приама много сыновей, а подходящих званий при дворе немного. Не все его сыновья могут унаследовать трон.

– У него есть Гектор, – заметил Геликаон. – Он никогда не предаст своего отца.

– Гектор – ключ ко всему, – сказал царь Итаки. – Его и любят, и боятся. Любой, кто выступит против Приама, встретится с яростью Гектора. Он один удерживает троянцев от гражданской войны. Приам заставил, по крайней мере, половину полководцев отвернуться от него, и только боги знают, скольких из его советников. Он лишает придворных званий из прихоти, указывая им на их место. Приам получает удовольствие, унижая людей вокруг себя. Царь часто ругает

своих сыновей публично. Глупый человек. Если Гектор потерпит неудачу в битве, это государство разорвут на части, как старый парус во время шторма.

Геликаон засмеялся.

– Гектор не проиграет на поле битвы. Он непобедим. Если его корабль потонет, он выплывет на одном из дельфинов Посейдона.

Одиссей усмехнулся.

– Да, от него исходит божественная уверенность. – Но он не бог, Геликаон. Он – человек, хотя и великий. А люди умирают. Я бы не хотел оказаться в Трое, если такое случится.

– Этого не произойдет. Боги всегда любили Гектора.

– Пусть Зевс-отец услышит эти слова и сделает их правдой. – Одиссей встал. – Я должен готовиться к плаванию. Будь осторожен, мальчик, – сказал он. Мужчины обнялись.

– Благоприятного ветра и спокойного моря, Одиссей.

– Это было бы превосходно. Скажи мне, ты собираешься увидеться с Андромахой?

– Возможно.

– Прекрасная женщина. Мне она очень нравится. – Одиссей засмеялся. – Я бы хотел присутствовать на ее встрече с Приамом.