Троянец двух господ 1943
Шрифт:
Оно питается жаждой потребления. Жить хорошо и с комфортом хотят все. Пусть и удаётся реализовать подобное в очень разной степени.
Но он уже подходил к подобным глобальным выводам, являвшимся базой для обретения богатства и могущества для подобных ему самому. А «цифровая эпоха», усилиями пришельца, зацикленного на некоторых идеях-фикс, лишь усиливала подобные тенденции.
Знакомство и прямое взаимодействие с многими сильными мира сего самого попаданца, новое реальное ощущение «купить можно всё» уже начало подвергать эрозии его некоторые, пусть и книжные идеалы. Он не стал жадной и
«Господин Рожков» принёс его из своего 2018-го! Правда, пока он по прежнему считал, что деньги должны всячески избегать пропитки их кровью.
Но… именно здесь, в прошлом, ныне его настоящем, он узнал вкус БОЛЬШИХ денег. Для него, в отличие от Нельсона Олдрича Рокфеллера, всё только начиналось.
И, каждый из этих двоих брал свои уроки у другого. И каждый платил по своим счетам..
О личной повседневной жизни пришельца там, за гранью будущих времён, по большому счёту, в США была более-менее осведомлена только Президентская чета, переводчик Боулен и Маргарет Миддлтон. Остальные получали строго нарезаемые Рузвельтом поля ответственности и сведений «как это было впереди».
Президент старательно контролировал всё, происходившее вокруг пришельца, окружив его за пределами Белого дома людьми Гувера, весьма удачно поддерживавшим у пришельца иллюзию полной свободы, в отличие от «советских коллег» из ГУГБ НКВД, изрядно перебарщивавшими со своими мерами безопасности и секретности.
Сейчас Рокфеллеру выпал второй шанс, помноженный на первоначальную удачу первого, когда он, в составе группы допущенных Рузвельтом, в общих чертах узнал историю мира на 78 лет вперёд… И он использовал его сполна!
Его пост, сооружённый «под него», точнее, в основном под интересы многочисленных бизнесов — наследников разделённой в начале века по антимонопольному иску администрации Теодора Рузвельта «Стандарт Ойл», дипломатично назывался «Офис по меж-американским делам».
Но для всех понимавших что к чему, это был «пост по Латинской Америке», где семейство Рокфеллеров имело огромные бизнес-интересы, чьё продвижение удачно совпало с военной необходимостью пресекать немалое влияние немцев и бороться с уровнем антиамериканских настроений озлобленного местного населения там, которые так поразили Нельсона и его брата Уинтропа во время их личной трёхмесячной поездки по семи странам Латинской Америки в 1937.
Он сам не был ответственен ни за недавний скандал с обвинениями в сотрудничестве с врагом, ни за старые, почти позабытые грехи семейства — как та история, в которой замаралась принадлежавшая клану Colorado Fuel and Iron Company.
Тогда, во время конфликта в шахтёрами в Колорадо в 1914-м, вылившегося в столкновения и перестрелки с нанятым детективным агентством Baldwin-Felts и национальной гвардией штата, события привели к жертвам с обеих сторон. В том числе погибло несколько женщин и детей и числа семей протестовавших. Лично подобное его пока не очень коснулось, но легло тенью осуждения — «он из Рокфеллеров!».
Оправдываться за подобное приходилось деду и, ныне — отцу. Мысли о восстановлении общественной репутации семьи, подорванной как той историей, так и другими обстоятельствами, сейчас, в основном занимали старшего брата Нельсона — Джона Дэвисона Рокфеллера III..
Ныне же, лично с точки зрения «представителя по Латинской Америке» многое резко поменялось. Планы на будущее необходимо было корректировать, учитывая фантастический шанс. Ситуацию усложняло то, что благоволение Рузвельта в отношении доступа к человеку из будущего ограничивалось конкретно им, Нельсоном Олдричем. Президент ясно дал понять это, согласившись на предложение-просьбу в отношении господина Рожкова и пояснив своё видение «как надо».
Тем не менее то, что знания путешественника во времени, обычного жителя 21 века, неведомой природной аномалией закинутого в прошлое, использованные получившими доступ к ним, изрядно поломали ход истории, чётко дало понять Нельсону Олдричу, что отношение ко всему происходящему просто как к возможности утолить жажду любопытства насчёт грядущих времён, не допустимо. Отдельные упоминания того «как было тогда», выскакивавшие у пришельца, подтверждали такие отличия.
Очевидно, что приближённые Рузвельта, которые имели всё же больший вес в глазах Президента и военные получили намного больше ответов, проводя больше времени с пришельцем.
Яростное сопротивление Гитлеру и позже — массовое применение ранее появившегося из-за сведений пришельца у Сталина ужаснейшего атомного оружия, показывало то, что большевики готовы, отстаивая свои идеалы, убивать своих врагов — миллионами. С другой стороны, готовность Сталина «поделиться знаниями о будущем» с США, улучшив некую относительно удачную систему политического равновесия в мире, которая долго царствовала в прошлом господина Рожкова, говорила, что СССР готов договариваться..
Но это была большая политика, с которой только предстояло разбираться. Какие вывод сделал для себя сам Рузвельт и к чему приведут действия американского Президента и вождя русских, могло показать только время.
А пока, более первичным было понять — чего хочет господин Рожков сам. Он, обычный житель 21 века, имеющий представление и личный опыт о даже совсем не предсказанных ныне факторах и обстоятельствах!
Кажется — спроси его о чём только не желаешь, получишь хоть какой-то, но в любом случае более достоверный ответ, чем могут дать любые нынешние мудрецы и предсказывающие будущее.
Очевидец оттуда..
С ним надо говорить, как человек с человеком, а не как государственный деятель с с таким же представителем иной страны?
Попробовав управлять разговором, Нельсон, максимально натянувший маску доброжелательного хозяина, вскоре обнаружил, что его расспрашивают с не меньшей беззастенчивостью, чем он сам.
Он узнавал у «человека из будущего», тот — задавал вопросы «исторической личности». Очередной в его коллекции, как признался сам господин Рожков..
Каждый пополнял свой уникальный опыт..
Рослый пришелец, значительно выше даже 179-сантиметрового Нельсона, легко использовал термины, совсем не возможные из уст «человека из СССР». Да и местами не сразу осознаваемые самим молодым Рокфеллером.