Троянский катафалк
Шрифт:
Это был Тони Алгвин.
Он издал какой-то звук. Приглушенный крик или кашель, немного согнулся вперед. Зубы у него были стиснуты, губы раздвинуты, от страшной боли глаза почти полностью закрыты.
Я поднялся, прыгнул вперед и вышиб пистолет у него из рук. При этом он покачнулся и тяжело упал на колени. Повернув ко мне голову, он сказал, не разжимая губ:
— Ублюдок! Ублюдок… Ты убил меня. Это…
Его слова закончились стоном. Теперь сквозь пальцы у него сочилась кровь.
Я сунул свой кольт обратно в кобуру.
— Сейчас вызову скорую. Ты, конечно, этого не заслуживаешь, сукин ты сын! Но я вызову. Только не воображай, что я останусь здесь и буду с тобой нянчиться.
— От этого ничего не изменится.
Он согнулся еще больше, обеими руками зажимая грудь. Смотрел он не на меня, а куда-то влево.
— Врачи мне уже не помогут. Я знаю…
Его голос звучал достаточно сильно. Он просто не договорил половину фразы. Глаза у него блестели, казались какими-то особенно ясными, как глаза человека с высокой температурой. Я и раньше такое замечал неоднократно и задумывался, что творится в душе человека, который знает наверняка, что умирает. Такое возбужденное состояние продолжалось недолго, лихорадочный блеск исчез, глаза стали холодными. Его затрясло, голова немного повисла.
Потом он произнес спокойно, как будто у нас шел дружеский разговор:
— Джо послал нас вшестером. Двадцать пять тысяч долларов тому, кто доберется до тебя. Никогда не видел его в такой ярости. Тебя все ищут, все копы в городе, добровольцы-сопляки тоже. Двадцать пять тысяч, подумать только, еще ни разу я не был близок к такой сумме… Ох! — его лицо исказилось от сильной боли.
— О, господи!..
— Я сейчас вызову…
— Прекрати!
Мне показалось, что он пытается улыбнуться, но уголки его рта не поднимались кверху.
— Мне и жить-то осталось всего минутку… Хочу тебе сказать… Вот уж не предполагал, что дело так обернется. Мне повезло, я нашел тебя… Проклятие… Сначала мне показалось, что рана-то пустяковая… Ну, хоть не обидно, ты не размазня…
Я положил руку ему на плечо, поддерживая его.
— Джо, — спросил я, — Джо Рэйс?
— Точно, Джо Рэйс. Мы упустили тебя в Бенедикт-Каньоне, но тогда это было не так уж и важно. А теперь нет. Ты бы не поверил, насколько важно.
Я посмотрел на дверь, которая теперь была заперта. Очевидно, я оставил ее открытой после того, как на секунду выскочил за газетами и тут же нырнул обратно. Очевидно, никто не обратил внимания на этот единственный выстрел. Во всяком случае, признаков тревоги не было заметно. Но, если Тони удалось добраться сюда, значит скоро прибудут и другие.
— Как ты меня разыскал? — спросил я его.
— Был уверен, что ты устроишься в каком-нибудь местечке, чтобы отсидеться. Мы вшестером поделили телефонную книгу на равные части. Я взял себе первую.
Он обнаружил меня так же, как я накануне Билла Кончака. Полиция тоже найдет. И очень скоро. В этом не было сомнения. Хорошо уже то, что пятеро остальных головорезов не станут меня искать в этом месте, если только…
— Ты говорил кому-нибудь, что нашел меня?
— Нет. Я хотел один получить эту сумму.
— Где сейчас Рэйс?
— Не знаю. Могу сказать, где он будет в четыре часа. В это время состоится большое собрание или совещание, все шито-крыто. Наверху у Себастьяна. В его офисе. Джо сказал, чтобы позвонить ему туда, если…
Внезапно голос его ослабел, он почти шептал:
— Любой из нас, кто выследит тебя или «пришьет»… Он сказал, что ему необходимо сразу это знать. Очень важно знать, от этого многое зависит.
Мне становилось все яснее, почему это так важно.
— В агентстве Себастьяна, да? Кто там будет?
— Я знаю только про Джо. Но совещание важное. Будут и другие. Вопрос частично о выборах, но и о тебе тоже. Они все там с ума посходили. Ты даже не представляешь, в какое пекло ты угодил.
Я его почти не слышал.
— Тони, что ты мне скажешь про Чарли Вайта и Джонни Троя?
Он с большим трудом приподнял голову, чтобы посмотреть на меня.
— Про Вайта не знаю. Но Троя я прикончил. Джо меня предупредил, что он будет один. Сделать так, чтобы походило на самоубийство. Он и без того был сильно пьян, я влил ему в глотку еще виски. Практически он даже не заметил, когда я его застрелил. Хорошо получилось, верно? Я свое дело знаю…
— Тони, что это за совещание? Как-то странно, зачем Себастьяну показываться вместе с Рэйсом, особенно накануне выборов?
— Их никто не увидит. Он сможет пройти открыто и подняться наверх через другие офисы, троянские предприятия. Это заседание продлится с час, потом они разойдутся незаметно по одному. Никому и в голову не придет, что они там собирались. Они должны решить, что им делать. Ты им все карты спутал, так я понимаю. Самое подходящее место для встречи.
Паузы между фразами становились все более продолжительными. Голова у него совсем поникла, подбородок почти упирался в грудь. После долгого молчания он продолжил:
— Они должны обсудить ситуацию со всех точек зрения. Нет, не так. Два варианта. Если тебя убьют и если нет. Джо говорит, что от этого многое зависит. Говорит, тебе известно об одном парне по имени Бойл. Что это значит, не знаю.
— Я знаю. Его убили, потому что он больше не мог петь. Кроме как полицейским и газетчикам… — Я немного подумал и сказал:
— Это ты забрал пластинку, которую он слушал?
— Такую маленькую с проигрывателя? Я. Джо сказал, что она ему нужна.
Он помолчал.
— Скотт… Скотт, как ты думаешь…
Он резко замолчал. Я почувствовал, как его тело вздрогнуло у меня под руками.
— Господи, — пробормотал он.
Я подождал, пока прошел спазм.
— Что в отношении Чарли Вайта, Тони? Ты не слышал, убили его или же… Тони!
Он не падал только потому, что я поддерживал его. Сейчас я его отпустил. Он упал вперед, стукнувшись лицом о ковер. Он был мертв.
Я поднялся, подошел к двери и убедился, что на этот раз она была заперта. Потом я немного походил по тесной комнатушке, стараясь решить, что же делать. Каким образом мне нужно рассказать людям, что я знаю, добиться того, чтобы эта история распространилась по всему городу? Прежде, чем меня убьют. Если же убьют, а это может случиться в любую минуту, афера с Троем останется тайной для всех. Позвонить в газету? Но даже если удастся это сделать, кто станет меня слушать. И потом не исключено, что я попаду на кого-нибудь, кто тут же вызовет полицию. И меня бросят в камеру до того, как я успею открыть рот. Надо же считаться с тем, что сейчас многие люди вовсе не поверят тому, что я скажу.