Тройная cпираль
Шрифт:
– Коллеги, давайте без лишних эмоций. Мы здесь собрались с целью возобновления дела пациентки Валтасаровой, первого июля 1995 года рождения. Коллегиальным решением одобрен ее перевод в клинику Шарите к профессору Шиллингу, – выступил едва заметный из-за низкого роста усатый докторишка среднего возраста.
– Коллегиально? Да ну, брось, Вольфганг! Здесь все свои. У Шиллинга большие связи, и перевод Валтасаровой согласовывался за обычным чаепитием. Причем в рекордно сжатые сроки, тогда как нам, простым смертным, бюджет утверждают, минимум, полгода, – послышался уравновешенный голос со стороны доктора, сидевшего чуть
Не выдержав столь шумного и деструктивного совещания, директор Института медицинской генетики и генетики человека при университетской клинике Шарите профессор, доктор медицинских наук Адам Шиллинг поднялся со своего стула и жестом призвал всех к тишине. Высокий плечистый мужчина бальзаковского возраста, в идеально выглаженной рубашке, как влитой сидевшей на статном торсе, от которого доносился приятный французский аромат, походил, скорее, на стороннего наблюдателя, чем на непосредственного участника этой шумной компании докторов. То ли высокий рост и неожиданный подъем со стула, то ли широко известное имя Шиллинга послужило причиной мгновенно наступившей тишины, но тем не менее коллеги все как один замолчали.
– Важно отметить, – глубоким голосом, в котором явно сквозила интонация начальника, начал Шиллинг, – что случай достаточно неординарный и представляет собой необычайную ценность для науки и человечества в целом. Неважно под чьим контролем будет находиться пациентка, главное, плодотворное научное исследование. И в этом процессе мы не конкуренты, а служители величайшей науки. Со своей стороны могу вас заверить, что фрау Валтасарова будет проходить плановые онкологические обследования в клинике Шарите, а я обязуюсь проводить необходимые анализы для всестороннего изучения данного феномена.
Хочу поблагодарить вас, уважаемые светила науки, за предоставление доступа ко всем файлам пациентки. Однако за время своего короткого пребывания у вас в гостях, если, конечно, я имею право так назвать радушный прием, оказанный слуге берлинского медицинского сообщества на вашей территории, я не успел пообщаться с оперирующим хирургом доктором Вагнером. В актах пациентки указано, что хирургическое вмешательство было совершено под воздействием аминолевулиновой кислоты, или так званой 5-ALA. В настоящее время она считается инновацией в сфере нейрохирургии и за ее открытие мы благодарны вашим коллегам из клиники Гросхадерн города Мюнхен, – на этом профессор остановился, в предвкушении доклада оперирующего хирурга.
– Еще раз добрый вечер, коллеги! Оперировала моя команда, используя 5-ALA. Опухоли располагались в благоприятном участке головного мозга, они отмечены А, С и Б на снимке МРТ в карте пациентки, маркированы цветом и удачно вырезаны. Как расписано мною в докладе, операция прошла успешно, и 90% окрашенных раковых клеток были изъяты и направлены согласно протоколу работы в гистологическую лабораторию. Анализ подтвердил результат биопсии от 5 декабря 2015 года, – монотонно, словно читая скрипт, буднично прокомментировал хирург, не отрываясь от своего стула.
Адам изучающим взглядом сверлил меланхоличного докладчика, пытаясь таким образом выудить из того больше информации. Когда хирург закончил свой короткий монолог, на лице Шиллинга проступило явное разочарование. Неужели он ожидал услышать больше, чем было зафиксировано в истории пациентки? Или его расстроило полное отсутствие научного ажиотажа в кругу мюнхенских коллег? Волна обиды за происходящее прошлась телом профессора.
Перед этим он слышал обвинения в свой адрес от этих млекопитающих особ, относившихся к кругу научной медицины, касательно перевода Валтасаровой в Шарите. В понимании профессора, это было невероятно возмутительно, ведь эти, так званые светила науки, до сих пор не удостоились подойти со всей серьезностью к изучению уникальнейшего случая исчезновения глиобластомы.
«Господи, не могу дождаться, вплотную заняться изучением ее ДНК. Там должна скрываться история!» – уже начал мечтать Шиллинг, рисуя в голосе возможные перспективы такого исследования, как вдруг самый мелкий из всех собравшихся, тот самый усач, объявил об экстренном случае и необходимости покинуть заседание.
«Что может быть экстренней истории пациентки, у которой официально впервые в мире зафиксировано отсутствие раковых клеток на протяжении целого года при первичном диагнозе агрессивной формы глиобластомы?» – спросил сам себя Адам и в бешенстве покинул гнилое, по его сложившемуся мнению, общество невежд.
Часть вторая
Глава первая. Путешествие с душой
Впервые Ева взлетела под облака, когда летела на лечение в Мюнхен, но тогда с собой она везла столько пережитого горя, что не смогла по-настоящему насладиться своим первым полетом. А ведь сколько раз, сидя за рабочим компьютером и оформляя путевки клиентам, она мечтала посетить те или иные страны и ознакомиться с их культурой и достопримечательностями. И уж точно, свой первый полет сотрудница турагентства представляла совсем по-другому.
За пять с половиной лет Ева успела привыкнуть к самолетам, аэропортам и к обыденным рейсам Санкт-Петербург – Мюнхен и Мюнхен – Санкт-Петербург. Сегодня, сидя у окна на борту авиалайнера, она направлялась по новому маршруту: Санкт-Петербург – Берлин, с кратковременной пересадкой в Берне.
Здоровая, полная энергии и счастья и в предвкушении приключений, в этот раз Ева казалась полной противоположностью той застенчивой, испуганной и смертельно больной девушки, некогда летевшей в Мюнхен с робкой надеждой на исцеление. Из окна самолета проплывающие мимо небеса в отблесках пробивающихся солнечных лучей казались светлыми и кристально чистыми. Слегка откинув голову на мягкое бархатное сиденье, Ева прикрыла глаза и представила теплый весенний день в Берлине. Она гуляет по паркам, вдыхает свежий воздух полной грудью, наблюдает за пробуждением природы, посещает галереи, длиннейший список которых заблаговременно подготовлен еще в Питере, и… встречается с Адамом.
С момента знакомства Евы с профессором Шиллингом в Мюнхене осенью прошлого года, девушка хоть и не спешила признавать свой интерес к его персоне, все же думать о нем не переставала. Даже успела изучить на просторах интернета всю доступную информацию о его личности. И самое первое, что ее сильно увлекло и поразило, – имя галантного джентльмена – Адам.
«Неужели это просто совпадение? Наши имена идеально сочетаются, с той лишь разницей, что я не предложу Адаму запретный греховный плод, – думала Ева, – я подарю ему нечто большее».