Тройные хлопоты
Шрифт:
Обо всем этом я узнал позже, а в момент беседы с фараонами не имел ни малейшего представления о том, что именно Вулф собирается рассказать. Таким образом, я решил ограничиться лишь всем известными фактами, что ничуть не добавило мне популярности. Ну и ладно, зато целее буду.
В результате переговоров некоторому числу блюстителей закона и порядка было дозволено приходить в дом для бесед с Вулфом и мной при условии, что никакого временного штаба они здесь разворачивать не станут. В итоге весь шум и кутерьма с ярким светом и вспышками камер остались за порогом
Меня два раза выводили на улицу: сначала для того, чтобы я дал показания на месте преступления, а затем намереваясь поймать на противоречиях. Однако никаких попыток снова увезти меня в участок на этот раз не предпринималось. Судя по поведению полицейских, я почти что внушал им жалость. Увы, у меня было слишком мало времени, чтобы обдумать свое положение и с ужасом осознать, что у них имеются все основания мне сочувствовать.
Казалось, время тянется бесконечно, но, когда забрезжил рассвет и лучи восходящего солнца осветили рабочий стол Вулфа в кабинете, полицейские наконец убрались. Даже Роуклифф с сержантом покинули комнату Вулфа.
Как только в доме не осталось ни одного чужака, Фриц тут же занялся завтраком. Я поднялся по лестнице, постучал в дверь спальни босса, получил разрешение войти и с готовностью переступил порог. Вулф, в желтой шелковой пижаме и желтых тапочках с загнутыми носами, как раз выходил из ванной комнаты.
– Ну что ж, – начал я, – молю Бога, чтобы…
Зазвонил телефон. Выходя из кабинета, я всегда переключал связь на комнату Вулфа. Аппарат, стоявший на прикроватном столике, тоже был ярко-желтым. Отвратительный цвет! Я подошел, снял трубку и произнес:
– Кабинет Ниро Вулфа.
– Арчи? Это Сол. Позови босса.
– Сол Пензер, – повернулся я к Вулфу.
Он кивнул и подошел ко мне:
– Хорошо. Ступай в свою комнату и посмотри на себя в зеркало. Тебе надо умыться.
– Если бы вы всю ночь провалялись на тротуаре, уворачиваясь от пуль, вам тоже понадобилось бы умыться. У вас какие-то конфиденциальные дела с Солом? Вы дали ему задание?
– Конечно. Оно связано с делом мистера Перрита.
– Когда вы успели?
– Я позвонил ему прошлым вечером, когда ты провожал мисс Пейдж домой. Иди умойся.
Я и пошел. Обычно я выражал недовольство, когда Вулф держал меня в неведении относительно своих дел, обращаясь за помощью к другим людям. Но в тот момент я был вымотан. И потом, речь шла о Соле, а это совсем другое дело. Он отличный малый, и в данном случае возмущаться было совершенно нечем.
Взглянув на свое отражение в зеркале ванной комнаты, я понял, что Вулф имел все основания для нареканий. Я умылся, решив побриться позже, после того как позавтракаю, а затем отправился обратно, в комнату Вулфа. Закончив разговор с Солом, он теперь сидел на кровати в нижнем белье и натягивал носки.
– Что вам хотелось бы обсудить? – спросил я.
– Ничего.
– Ничего? – Я возмущенно уставился на него. – Что ж, прекрасно.
– На данный момент обсуждать нечего, – недовольно проворчал Вулф. – Ты вне игры. Я сказал лейтенанту Роуклиффу, что мистера Перрита шантажировала
– Я вне игры, – повторил я сквозь зубы его реплику и отправился на кухню завтракать.
Вне игры! И он еще называет Роуклиффа кретином! Сам-то чем лучше? Я был так возмущен, что проглотил первые три блинчика, не замечая их вкуса.
Четыре раза мне пришлось прерывать завтрак из-за телефонных звонков. Я был к этому готов. Понятное дело, теперь нас не оставят в покое и будут донимать весь день. Из четырех звонивших внимания Вулфа заслуживал только один. Меня это вполне устраивало. Сейчас мне хотелось видеть его как можно реже. Когда он покончил с завтраком и отправился в оранжерею, я позвонил ему по внутреннему телефону.
– С вами пытался связаться человек, представившийся Л. А. Шварцем, адвокатом Дейзи Перрита, – известил я. – Он хочет немедленно вас видеть. Я сказал, чтобы он пришел в одиннадцать, и записал его номер. Если вы считаете, что он тоже вне игры, я могу ему перезвонить и отменить встречу.
– Одиннадцать утра… Это вполне меня устроит, – произнес Вулф. – Ты спрашивал насчет мяса? Мистер Перрит говорил, что надо обращаться к ним между семью и десятью.
– Нет, не спрашивал, – ответил я и повесил трубку.
Следующие два часа я главным образом мужественно сражался со сном и наверняка проиграл бы битву, если бы не телефонные звонки. За долгие годы я привык к общению с журналистами. Оно требовало особых навыков. На какие только ухищрения они не шли! Вот вам пример. Среди прочих звонивших был мужчина с голосом столь хриплым, что меня так и подмывало попросить его прочистить горло. Этот мужчина представился другом Дейзи Перрита и, сказав, что хочет задать мне пару вопросов, осведомился, может ли он повидаться со мной сегодня днем в клубе «Севен-Элевен». Я ответил, что пока у меня полно дел, но, если он представится и оставит свой номер, я перезвоню попозже и скажу, смогу ли встретиться с ним. На это он заявил, что весь день проведет в разъездах, и, попросив не беспокоиться, пообещал перезвонить сам. На прощание он сказал: «Жалко, что прошлой ночью у вас было мало дел. Иначе вы остались бы в доме» – и с этими словами повесил трубку.
Незадолго до одиннадцати позвонил Сол Пензер. Я соединил его с Вулфом, и тот сказал, чтобы я не слушал. Это было совершенно лишним: я и не собирался. Ведь я был вне игры. Прежде чем они закончили разговор, раздался очередной звонок в дверь, пожалуй, уже десятый по счету с того момента, как уехали полицейские. Однако на этот раз на пороге оказался не очередной непрошеный гость, а посетитель, которому было назначено. Я впустил Л. А. Шварца, сказав ему, что Вулф скоро появится, после чего провел его в кабинет, где и усадил в кресло.