Трудно быть храбрым
Шрифт:
Глава XIII
ПЕТР ЛЬВИНОЕ СЕРДЦЕ
Умяв яичницу, Петька аккуратно вытер сковородку корочкой черного хлеба, с удовольствием съел эту корочку и поставил сковородку на плиту. Потом вымыл стакан из-под фанты – не нужно оставлять никаких следов! Покончив с уборкой, он задумался. Надо представить себе все, что может случиться. Предположим, они привезут Яну и запрут в подвале. Как он сможет вытащить ее оттуда? И где ему поджидать бандитов с добычей, в доме или же в кустах? Если он засядет в кустах, а бандиты запрут Яну в подвале, тогда он сможет сразу морально поддержать ее, а потом улучить момент и пробраться в дом. Легко сказать! А если он останется в доме, ему легче будет ее выпустить, когда бандиты
Для начала он решил осмотреть весь дом, чтобы найти наилучшее убежище для себя. Прятаться под кроватью Глеба ему не улыбалось. Он обошел все комнаты, а их было три внизу и две наверху, и остановил свой выбор на маленькой комнатке за кухней, где явно никто не спал, зато имелась ниша, прикрытая занавеской, достаточно обширная, чтобы там можно было прилечь на куче тряпья. К тому же эта комнатушка была очень близко к подвалу. Три шага через кухню, и вот она, дверь в подвал. Он потрогал засов. Пожалуй, для безопасности надо его смазать, а то еще заскрипит в самый неподходящий момент. Петька ринулся на кухню, нашел бутылку с кукурузным маслом и очень аккуратно смазал засов. Затем он решил проверить, не скрипят ли половицы на его предполагаемом пути к подвалу и из подвала к задней двери дома. Нет, кажется, все нормально. Покончив с приготовлениями, Петька сел в большой комнате в кресло-качалку и закрыл глаза. Он уже видел, как освобождает из плена прекрасную Яну, как она шепчет ему слова благодарности… Совсем, как Марина… От этой мысли Петька подскочил, как ужаленный. Марина! Как они все могли о ней забыть? Где она? Что с ней? А ведь этот Глеб Шугайло знает, где она. Петька бросился в его комнату. Надо еще раз хорошенько все осмотреть!
– Вот идиот! – вслух произнес он и полез в карман за записной книжкой, которую вытащил из куртки Шугайло. Затем снова уселся в качалку и открыл книжку. На первый взгляд книжка как книжка, затрепанная, с множеством бумажек, вложенных в нее. Для начала Петька решил изучить именно эти бумажки. Он достал из кармана свою записную книжку и принялся методично переносить на чистые листки то, что было на этих бумажках. Их оказалось семь. На одной был записан чей-то адрес, не в Москве, а в Сергиевом Посаде. Фамилии не было. На второй значилось: К. – 120 тыс., Л. – 300 тыс., А. – 200 тыс. Это Петька не стал переписывать. На третьей бумажке был начерчен какой-то план. На всякий случай Петька его перерисовал. Открыв четвертую бумажку, он чуть не вскрикнул! Там было написано: Марина и номер телефона. Неужели повезло? Но ведь Марина такое распространенное имя! Петька принялся листать книжку, ага, буква М. Миронов, Матюшин, Мисина, Маша, Марина! И совсем другой номер телефона. Час от часу не легче. Петька переписал телефоны обеих Марин и решил поискать еще какую-нибудь Марину на другие буквы. Так, А… Ничего. Б. Тоже ничего. В. Так, Васюткина М. Это может быть и Мария, и Маргарита, и Мила, и какая-нибудь Мура… На всякий случай он выписал четыре таких М. Кроме Васюткиной, там имелись еще Зайцева, Круглова и Вайнштейн. Но Вайнштейн вполне мог оказаться и Михаилом, и Моисеем, и Митрофаном. Петька просмотрел оставшиеся бумажки, но там ничего интересного не было. Ну, кое-что все-таки прояснилось! Сегодня он освободит Яну, а завтра займется спасением Марины! Петька чувствовал себя настоящим рыцарем. Петр Львиное Сердце. Здорово звучит! Жалко, никому нельзя сказать, засмеют.
Петька едва не заснул в качалке. Куда ж они запропастились? А вдруг Яны нет дома? Вот было бы здорово! Хотя нет, ведь тогда он не спасет ее! Так не интересно!
И вот у дома затормозила машина. Петька осторожно выглянул в окно. Из рыжих «Жигулей» выскочил парень, конечно же, это Глеб, и открыл ворота. Машина въехала на участок, Глеб закрыл ворота и подбежал к машине, открыл заднюю дверцу
– Проходите, проходите, дамочка. Не волнуйтесь, мы вам никакого вреда не причиним. Пока, – ласково говорил Семеныч.
– Не понимаю, зачем вы меня похитили? Какой вам смысл? За меня некому заплатить выкуп. А у меня самой денег кот наплакал. Знаете, какие гроши платят нынче за художественный перевод? Только не сдохнуть с голоду.
«Ну и Яна!» – восхитился Петька. Какое присутствие духа!
– А как же ваш друг сердечный, господин Русанов? Он разве не заплатит за вас?
– Русанов? С какой это стати он будет за меня платить? Кто я ему? Одна из многих переводчиц, которые работают на его издательство! Зачем я ему?
– У нас, дамочка, другие сведения.
– Не знаю я, какие у вас сведения, только Борис Валентинович за меня и рубля не даст!
– Он что же, такой сквалыга? Неужто он не выкупит такую очаровашку?
– Знаете, на всех очаровашек ни у кого денег не хватит. Если вам нужны деньги, так взяли бы лучше его брата, Русанов в нем, говорят, души не чает!
– А вот это уж наше дело! И потом, с чего вы взяли, что нам нужен выкуп?
– А что? Что вам нужно?
– Успокойтесь, – раздался голос Глеба, – нам лично от вас ничего не нужно, но вот наш шеф… Он вечером приедет и тогда сам со всем разберется, и с вами в том числе.
– Я уже поняла – вы украли меня, чтобы так или иначе влиять на Русанова. А с чего вы взяли, что на него это подействует? Уверяю вас, меня с Русановым связывают чисто деловые отношения.
– Да ладно, всей Москве известно, что он постоянно у вас бывает.
– Да, он часто заезжает ко мне, потому что у меня дома отличная библиотека американской фантастики. Ее собрал мой покойный муж. К тому же я подбираю для Русанова новые книги, рецензирую их, а он человек воспитанный, любезный, и не вынуждает меня таскаться к нему в издательство, оно ведь находится у черта на куличках.
– Вас неоднократно видели с ним в театрах и ресторанах.
– Ну и что? – стояла на своем Яна.
Петька был потрясен ее храбростью. Он думал, она будет в полуобмороке от страха, а она… Да… Не слабо!
– Вот что, дамочка. Вы можете навешать нам на уши хоть кастрюлю лапши, но разбираться с вами будет шеф. И хватит мне мозги компостировать. Голова уже разболелась от вашего трепа. Ишь, развоевалась! Слышь, Шуга, давай-ка пластырь. Залепим дамочке ротик, а то разговорчивая больно, и в подвал ее. До приезда шефа.
– Нет, Семеныч, не надо пластырь, – сжалился над Яной Глеб. – Вон у нее кожа какая нежная, давай по старинке ей кляп воткнем, и все дела. А то вдруг и впрямь что не так, шеф с нас три шкуры спустит!
– Эх, Глебчик, один раз тебя твоя доброта уже подвела! Ну, да ладно!
– Эй, что вы собираетесь делать! – воскликнула Яна. – Я не хо…
– Ну вот, теперь потише будет, – с удовлетворением произнес Семеныч. – И ручонки тебе скрутим немножко, чтоб не вытащила кляп. Пошли, Глеб, отведем дамочку в подвал, самое лучшее место для нее.
«Все пропало!» – ужаснулся Петька. Со связанными руками Яна не найдет записку, которую он оставил ей на топчане под одеялом, записку, в которой он подбадривал ее, обещая непременно вытащить из подвала. И не узнает, что у нее есть друг, что он поблизости. Интересно, они сковали ей руки наручниками или же просто связали веревкой?
– Ну вот и все, теперь она никуда от нас не денется, – с облегчением сказал Семеныч.
Петька совсем было расстроился, но потом вспомнил о той своей находке… Дело в том, что, обшаривая дом, он нашел в аптечке пузырек с нембуталом, довольно сильным снотворным, которое он не раз видел у бабы Мани. Несколько таблеток в бутылку фанты, еще несколько в открытый пакет томатного сока… Скорее бы они сели обедать!