Трудное счастье короля Артанаэша Первого
Шрифт:
Водоворот синего пламени распахнул свои объятья, в которые Гаэр-аш утянул Неемию. По ту сторону их встретил шум праздника. Зазывалы старались изо всех сил, приглашая всех к театральным подмосткам или посмотреть на трюки акробатов. Танцоры с огнем соперничали с глотателями того же огня, стараясь вызвать как можно больше удивления у публики.
Продавцы-лоточники сновали между зрителями, предлагая свои нехитрые товары и различные сладости. Чуть дальше шли петушиные бои, здоровенные детины, вызывающие мысли о великанах, раздевшись до пояса, старались побороть друг друга под крики болельщиков.
Осмотревшись,
– Думаю, будет неправильно, если ты пропустишь праздник Перелома. – Объяснил Гаэр-аш удивленной девушке, застегивая высокий воротник ее куртки и натягивая на голову капюшон.
– А вы... Ты останешься на праздник? – поправилась Неемия, заметив удивленно-вопросительно приподнявшуюся бровь.
– А ты меня приглашаешь? – еле заметно улыбнулся Гаэр-аш.
– Лорд Артанаэш Гаэр Веридан, не соблаговолите ли вы разделить со мной праздник Перелома?– Мия хоть и была в обтягивающих штанах, но церемонный реверанс в ее исполнении вышел легким и грациозным.
– Леди Неемия Адальер, сочту за честь! – не менее церемонно ответил Гаэр-аш, отведя одну руку за спину, и резким кивком головы обозначив поклон.
Неемия вложила ладонь в протянутую руку, и уже скоро их утянуло в праздничный водоворот. Они успели посмотреть на борцов, Мия с радостью поучаствовала в состязаниях стрелков. Даже ректор принял вызов победителя борьбы на руках. Его победе Неемия радовалась больше, чем своей.
А вот с наступлением сумерек на площади выкатили огромные бочки с пивом и крепким вином из северной ягоды. Бои и соревнования закончились, повсюду вспыхнули костры, взвизгнули скрипки в руках бродячих менестрелей и артистов. Раздался вой волынок и ритмичная дробь барабанов. Самые смелые уже оказались в кругах, очерченных светом костров.
Нежные и лиричные баллады остались в других вечерах, сегодня звучали только самые веселые и разухабистые песни и мелодии. Неемия, как опытный участник подобных празднеств, притащила самое вкусное угощение. Мясистые ребра с острым соусом, которые мариновали с северными ягодами, а потом жарили на кострах с можжевеловыми и брусничными веточками, чей ароматный дым окутывал всю площадь, создавая особое ощущение праздника. К ребрам полагался ломоть свежевыпеченного хлеба с луком и горячее вино с пряностями и местными ягодами, что дожидались своего часа замороженными в кусочки льда. Аромат ежевики, брусники и клюквы мешался с пряностями и винным запахом.
– Пробуй, пробуй! Это надо есть обязательно горячим! Во дворце такого не подадут! – торопила Мия ректора, она уже успела угоститься пряным вином, поэтому глаза ее озорно блестели, капюшон был давно стянут с головы и даже куртка расстегнута.
– Это почему же? – притворно возмутился Артан, приподняв бровь и приготовившись отстаивать честь королевского повара.
– Потому что это готовится не по рецепту, а от всей души! – рассмеялась девушка.
Глава 31
Пока парочка, заняв место у одной из стоек, что специально для этих целей собирали
– О! Сейчас военные старшины будут исполнять походный марш северян, призывая всех бороться с зимой! – раздался за его плечом полный предвкушения голос девушки.
И действительно, после недолгого затишья, целью которого было скорее привлечь внимание гуляющих, волынки и флейты начали исполнять одну и туже мелодию. Тянущую, напоминающую одновременно и вой вьюги за окном и горький женский плач.
Гаэр-аш удивился столь резкой смене праздничного настроения. Все стоящие вокруг внимательно слушали льющуюся в темноте быстро наступившей зимней ночи музыку, кто-то шептал чьи-то имена. Стоило мелодии умолкнуть, как все стоявшие на площади дружно подняли бокалы и кружки к небу.
– За павших и не вернувшихся! – пронеслось слитным эхом над площадью.
– За павших и не вернувшихся. – Добавила свой голос в общий хор Неемия, напомнив Гаэр-ашу о традиции северян поминать предков на каждом мало-мальски важном событии и отдавать им, таким образом, дань уважения.
– За павших и не вернувшихся. – Поднял свой бокал и ректор, отдавая одновременно и дань уважения традициям Севера, и тем многим, кого он уже никогда не увидит.
Слитный бой, вступивших барабанов расколол тишину, волынки взвыли, раздувая меха с четырех сторон, по улицам, сходящимся на площади, шли навстречу друг другу четыре отряда. Мужчины, идущие по краям на некотором расстоянии друг от друга, крутили над головой тяжелые, с оббитыми железом концами, посохи. На каждый четвертый шаг, эти посохи ударялись о камни мостовой с громким выдохом. При ударе, наконечники посоха высекали целый сноп искр, хорошо заметных в темноте.
Во главе каждого из отрядов, один из мужчин нес на высоком древке полотно с гербом города и символом гильдии. Гаэр-аш опознал торговцев, ремесленников и охотников вместе с рудодобытчиками. А вот четвертый вымпел с расколотым щитом на черном фоне определить не смог.
– Это местные аристократы. – Пояснила Неемия. – Они же здесь в основном ссыльные или беглые. А высокие лорды в наших праздниках не участвуют, у них отдельные торжества, в замках. Ну, и разбойники туда же.
– Разбойники? Серьезно? – удивился Гаэр-аш такому представительству.
– А что? Что разбойники, что аристократы, шкура разная, а суть одна. – Влезла в разговор полная женщина средних лет, стоявшая рядом. – Только в ночь перелома и во время беды все равны. Видите сколько народа на площади? А ни у кого даже медяка не пропадет. Даже щипачи по карманам не шарятся. Это же такое неуважение в себе даже среди своих заслужить!
За разговором ректор не заметил, как отряды встретились посреди площади. От каждого вышел старший. Сильные мужские голоса, не тонкое дребезжание, что так модно слушать на вечерах у аристократов, а такие, что до костей пробирали, уверенно выводили песню, с которой еще деды и прадеды тех, кто сегодня собрался на площади, шли по призыву на защиту своих земель. Может эти слова слышали еще во времена Хешисаи.