Трудные дети
Шрифт:
– Девка, - кивком подтвердила я и пошевелила шеей, освобождая место для дыхания. Этот послушно разжал кулак, выпуская ворот, но отходить не спешил.
– Че уставился?
Я как-то сразу подхватила выпавшую из его рук эстафету. Пока он озадачен, я в выигрыше.
– Ничего. Просто смотрю. Как зовут?
– Я же сказала. Саша!
– Все-таки Саша.
– Слушай, отпусти меня, а?
– снова взмолилась я, но на этот раз более развязно и по-свойски.
– Я не хотела документы портить. Как чувствовала, что кейс этот
– Что еще взяла?
– вопросительно приподнял он бровь.
– Барсетку, - неохотно призналась я, вытягивая из-за пазухи этот предмет, и впихнула его замеревшему мужику.
– Забери. Только можно я пойду? Не сдавай меня никуда. Я не хочу к ментам.
Только сейчас я его рассмотрела. Ну я попала. Мало всего прочего, он еще и чурка. Чечен, что ли? Даг? Я незаметно прищурилась, разглядывая резкий разлет бровей и тонкий хищный нос. Вроде даже с горбинкой. Черт, как он меня сразу не прибил?
Как-то сразу я пожалела о том, что рассказала ему, что я девушка. Конечно, на девушку я похожа мало, да и вообще, но кто знает, что у этого урода - к тому же чурки - в башке творится? Может, он маньяк какой-то?
Когда он весело хмыкнул, я почти смутилась. У меня что, на лбу все написано? Не должно вроде.
– Ты бы помылась, что ли, - он демонстративно сморщил нос, как будто это что-то объясняло.
– С тобой рядом стоять почти невозможно.
– Давай я уйду, - с готовностью предложила я.
– У тебя правда брат маленький?
– Ну, нет.
– Ты из детдома?
– Нет.
– Ты вообще из Москвы?
– отчаявшись, задал он последний вопрос. Едва ли не с надеждой.
Я покачала головой.
– Нет. Я только приехала сюда.
– Первый раз?
– понимающе кивнул чурка.
О машине? Да нет, не первый. Сегодня не повезло.
– Нет. Но в Москве - да.
– Ясно. Заходи.
– Зачем?
Я ему не верила. Ни капли. Чуть не убил две минуты назад, а теперь стал внезапно шелковым? Ха-ха. Два раза. И вообще, мне здесь было неуютно. И мужик не внушал доверия. Надо, надо валить.
– Насиловать буду, - когда я шутки не оценила, чечен тяжко вздохнул и разъяснил: - Поешь хоть. Потом пойдешь. Ты когда в последний раз ела?
– Два дня назад.
Вообще-то три, но если бы не он, я бы давно уже поела. И может быть, даже с ребятами Барса.
– Я и смотрю, что ты с ног валишься. Поешь и уйдешь.
Блин, а у него ведь каша. Наверное, горячая. Я ему, конечно, не доверяю. Да и вообще, я до сих пор живу и здравствую именно потому, что не доверяю никому...Но каша...И я смогу уйти. Потом. Что с Барсом делать, не знаю, но Москва большая, и я что-нибудь придумаю.
– Ты меня точно ментам не сдашь?
– на всякий случай я решила прояснить все моменты.
– Не сдам.
– И никаких детдомом. Я поем и пойду, да?
– Если захочешь, - кивнул чурка и посторонился, выпуская меня из пространства между дверями, куда я оказалась зажата.
– Пойдешь, куда глаза глядят.
– Ладно, - как будто сделав великое одолжение, согласилась.
– Неси кашу.
– Разувайся.
А пять минут назад он собирался кормить меня как собаку.
– Можно?
– Да. На кухне поешь.
Я пожала плечами и скинула грязные, дырявые ботинки, оставив куртку. Только расстегнула ее.
Мужик пристально осмотрел мою одежду, грязные носки, потом оглянулся на свои ковры.
– Принеси сюда лучше, - все-таки решила сжалиться я. В конце концов, я ему что-то там испортила, а он меня хочет покормить. Я же человек, в конце концов. А ковры - вещь дорогая.
– И ложку.
– Давай так, Саша, - я видела, что он старается без надобности не вдыхать.
– Ты помоешься, а потом сама поешь на кухне.
– И че, я помоюсь, а потом напялю грязную одежду? Смысл?
– Я тебе дам одежду, - заверил мужик.
– Найду что-нибудь.
Опасность. У меня тревожная кнопка интуиции заходилась визгом. Типа того, с каким едут по городу пожарные машины. Не нравится мне все это. Что-то тут нечисто. Уже тогда, стоя в коридоре и нерешительно переминаясь с ноги на ногу, я краем сознания понимала, что из всего этого выйдет что-то нехорошее. Что-то такое, к чему я не привыкла. Мне это активно не нравилось, но ребра болели, щека ныла, дырявые, прохудившиеся носки отвратительно чавкали и хотелось есть. Возможно, поешь я утром, сейчас бы ушла. Но я не поела, поэтому осталась. Кивнула и осталась, не представляя себе, во что в конечном итоге это выльется.
Мужик только и ждал моего окончательного согласия. Он открыл дверь в ванную, сам включил мне воду, поставил на бортик шампунь, выудил откуда-то с полки новую мочалку, щетку и мыло, вручил их мне и вышел.
– Подожди пока. Я сейчас тебе одежду принесу.
Я терпеливо застыла, осматривая ванную. Глянула на себя в зеркало и почти ужаснулась. В царапины на щеке забилась грязь, под глазом наливался синяк, да и вообще...
Кстати, а шампунь мне зачем? Нет, у меня есть микроскопический ежик волос - отрос, видать. Но что там мыть? Ладно, пусть будет, мне то какая разница? Его шампунь.
Чурка вернулся, дал мне черные спортивный штаны с полосками по бокам, свитер и носки. Невозмутимо, как будто такие как я у него каждый день тусят, приказал грязную одежду сложить у двери и вышел, оставив меня одну.
– Не вопрос, - легко кивнула я.
У него тут такая ванная чистая, что грязная я и моя одежда смотрелись на ее фоне еще грязнее. Пол, выложенный плиткой, пачкать не будем, без вопросов.
Я открыла еще один кран, с красной пимпочкой который, и попробовала воду. Тепло и удовольствие от горячей воды прошлось по мне волной, заставив размякнуть. Едва ноги не подкосились. Одно плохо - все раны и ссадины на теле нещадно заныли.