Трудовые будни барышни-попаданки 2
Шрифт:
— Свежие лошади-то завсегда есть, — вздохнул смотритель, — только вот вы же понимаете…
Я понимала, что своим финансово-волевым прессингом переломила привычную ему модель: барыня должна или пуститься в истеричный крик, или добавить к нему слезы.
Или… Или они прорываются сквозь мое спокойствие и волю. Надо незаметно прикусить губу, повысить тон и победить.
— Понимаю. Но мне. Очень. Нужны. Свежие лошади!
— Беда у вас, барыня, стряслась? — участливо спросил чиновник. Судя по тону, его участие
Но тут появилось новое действующее лицо — его супруга.
— Андреич, — проквохтала она, демонстративно не глядя на меня, — главное, чтобы с тобой беда не стряслась. Дашь лошадей, а тут курьер заявится. О, так и есть. Слышишь?
Конечно же, она обращалась к мужу, но и я расслышала приближавшийся звон колокольчика.
— Ну ты, Федоровна, накаркала, — вздохнул Андреич с явным облегчением и обратился ко мне уже официальным тоном: — Сударыня, вам придется обождать-с. Казенные надобности — первое дело, это всем известно.
И мгновенно забыл обо мне, принявшись сбивать пыль с мундира, нуждавшегося, скорее, не в щетке, а в стирке.
Я обежала взглядом стены полутемной комнаты — иконы, портрет государя-императора, пожелтевший лубок про Казанского кота. Надо успокоиться. Кто бы ни оказался пассажиром звенящей тройки, это не беда, а проблема. В худшем случае — задержка. А может, удастся обратить проблему в ресурс?
Только надо отвернуться, глубоко подышать. И проглотить застрявший в горле ком.
Робкая надежда блеснула искоркой и вспыхнула фейерверком, едва я увидела человека на пороге.
Быть такого не может! Но это был он.
Глава 2
— Здравствуйте, Михаил Федорович, — сказала я.
Михаил Второй, он же дядя-котик, растерянно оглянулся, как бывает с каждым человеком, вошедшим в полутемное помещение. Увидел меня, шагнул навстречу.
— Эмма Марковна, здравствуйте. Возвращаетесь в ваши уютные родные пенаты?
— Да, — ответила я, добавив: — И очень спешу.
Попутно взглянула на смотрителя и супругу. Они перебрасывались удивленно-напуганными взглядами. Ох, неспроста барыня себя так круто повела, вот с какими чинами она в знакомствах.
— Вы спешите, — кивнул Михаил Второй. — Простите, если я ошибся как физиогномист, но я уверен, причина вашего желания как можно скорее оказаться в Голубках не радостна.
— Сударыня и правда очень торопиться изволят, — несмело сказала супруга смотрителя и замолкла под испепеляющим взглядом мужа, дополненным злым шипением.
— Был бы весьма признателен, если бы вы временно оставили нас одних, — произнес Михаил Второй засушенным тоном. И добавил чуть резче: — Распорядитесь с лошадьми для двух экипажей!
Тон, в дополнение к мундиру, сделал свое дело. Смотритель с супругой покинули помещение, из-за закрытой двери донеслась тихая ругань.
— Мы торопимся оба, — немедленно сказал Михаил Второй, — поэтому было бы лучше, если бы вы сразу рассказали о случившемся.
За эти несколько секунд я решила — говорить надо. Кратко, сдерживая эмоции, хотя фиг их сдержишь. И только то, что мне известно. Например, не «в усадьбе похитили детей», а «как прошлым вечером сообщил мне слуга».
А еще я не стала скрывать причину. Нашла подходящие слова, вроде «внебрачное дитя», и рассказала всю предысторию.
Собеседник слушал внимательно, без уточняющих вопросов. Первая его реплика меня удивила.
— И почему же вы приняли такое участие в судьбе этой крепостной девки?
— Я своими руками… — начала я и поняла, что не очень-то хочу рассказывать предысторию своего знакомства с жертвой сладострастия родного дядюшки. По крайней мере, всю правду. — Я своими руками готовила для нее лекарство, когда ее вытащили из воды мужики и привели в мою усадьбу. Бросить ее после этого для меня было невозможно.
— Достойное человеколюбие, — заметил дядя-котик. — Понимаю вас: по закону, да по его практическому применению, ситуация для девки была безвыходной. И вы видите прямую связь между произошедшим и вашим филантропическим актом? — спросил собеседник. — Или, может быть, целью была ваша малютка?
Я вздрогнула. Может, так оно и есть? Но кто? Бывший староста Селифан на такое решился бы вряд ли, да и сын бы не позволил так себя подставить. А иных врагов не нажила.
Разве что… Вспомнила своего ухажера, окончившего жизненный путь на березе в моих владениях. Но в этой истории злодей не обнаружен. Если даже и был.
— У меня нет других объяснений, — ответила я.
— Так что же делать-то будем?
Судя по тону, собеседник задал вопрос сам себе, и я не стала мешать ему собираться с ответом. Что делать мне — давно решено: оторвать руки тем, кто похитил, и открутить головы тем, кто задумал. Пусть чиновник по особым поручениям найдет другой вариант.
— Мне необходимо закончить одно важное дело, на это вряд ли потребуется больше двух суток, — наконец сказал Михаил Второй. — Понимаю ваши чувства и волнения…
Понимаешь ты, котик бесчувственный!
Похоже, я лишь подумала, а не сказала, потому что чиновник продолжил:
— Но у меня есть твердая уверенность, что малютка содержится в безопасных условиях. Извините, что я столь отстраненно говорю о вашем ребенке, но она не главная цель похищения, а, как я предполагаю, всего лишь залог того, что вы объявите о своей безучастности к судьбе другого ребенка.
— Михаил Федорович, — твердо сказала я, — надеюсь, вы понимаете, что это невозможно. Я догадываюсь о мотивах похитителей, но, если мне поступит такое предложение, я немедленно откажусь.