Трудовые Будни Великого Героя
Шрифт:
Но тут уже стало не до выдумок: первая пасть оказалась поблизости и крокодил прыгнул на меня.
Отклонился. Шаг в сторону. Отлично! Тело помнит, что надо делать! Но скорость упала. Крокодилья пасть меня не зацепила, но времени, чтобы нанести удар, не хватило. Я знал, что рискую, пропустив тварь себе за спину, но так уж получилось. Я вбежал на одну ступеньку помоста и обеспечил хоть какое-то преимущество. Заодно избавил свою задницу и спину от неожиданности в виде летающего крокодила.
Ещё одна пасть кинулась ко мне, но я был готов. Шаг на ступеньку выше, вынести меч в сторону
Крокодил, которого я пропустил мимо себя, уже развернулся и неспешно двинулся ко мне. Я не стал ждать, пока он прыгнет, и кинулся вперёд на открытую пасть. Животные – они везде животные, даже если очень большие и злые. Удар в нёбо, клинок легко пронзил тонкую перегородку между челюстью и черепом, и вуаля – труп нового врага.
Но вот неудача – меч застрял! Я дернул раз, второй – толку не было. Пришлось отпустить рукоять и отступить по ступенькам. Здесь на помосте оставались: оружейник, рыщущий в свёртке; мой отец, раздающий указания охране о том, как загонять обезумевших чудовищ; да картины художника, который сам пропал неизвестно куда.
Я собрался схватить факел в качестве оружия, но оружейник крикнул:
– Мастер Брий, вот меч! – в этот раз он дал его мне в руки, благо было недалеко.
Во второй руке он уже держал не факел, а ещё один меч. Тот, что он протягивал мне, был длиннее первого, более привычный: бастард или полуторник.
Схватив меч, я сразу повернулся, чтобы нанести удар: крокодилы не ждали, а старались заползти на помост. Одному из них это удалось. Нам с оружейником пришлось отойти на несколько шагов. Потом несколько ударов, и пасть захлопнулась, но следом ещё один. Так сколько их было в пруду?! Я сделал ещё шаг назад и запнулся обо что-то – это оказалась картина. Я упал на спину, но это не помешало мне вонзить клинок в крокодила снизу, а оружейнику – отсечь рептилии голову.
Помост был скользким от крови, но убитый крокодил оказался последним. Парочку рептилий, что не успели забраться вверх, загнали егеря под руководством Роше. Тот не мог добраться до меня из-за паники толпы, поэтому немного отстал от событий.
Я полулежал на досках помоста и тяжело дышал. Вот так тренировочка в родном саду! Вокруг лежали тела и головы домашних монстров, чья нить жизни закончилась странной вспышкой гнева и была обрублена стальной полоской. Я повернулся на бок – подо мной лежала картина с крокодилом Лугата, того самого, что атаковал меня. Теперь по его клыкам текла его же кровь, что придавало картине поистине омерзительный вид.
Оставив меч, я дошел до третьей картины, на которой была изображена моя комната – и Тень.
Комнату прописали очень подробно, будто художник рисовал её с натуры. Тень оставалась Тенью, но моё внимание привлекла тумбочка на переднем плане: то, что казалось нарисованным, на самом деле являлось прикреплённым непосредственно к картине! На тумбочке «лежали» бумаги. Я коснулся их рукой, опасаясь подвоха. Но те просто отвалились от холста. Если первый лист исписали всякой ахинеей и детскими каракулями, то второй и третий листы оказались очень занятными.
Это
КРОКОДИЛ НА ОБЕД
Сегодня ровно три месяца, как я начал вести этот дневник. Зеленомордая поганка сидит рядом, радостно лыбится и зубоскалит. Он выиграл, но нечестно – на его сторону встал мой отец со слишком весомыми доводами. Я так до сих пор и не понял, какого лешего отец поддержал эту затею, но вот – я сижу и строчу.
Вчера, после очередного учебного дня и тренировки, было только одно желание – выпить вина и завалиться на койку. Что и было проделано с неимоверной радостью. Сегодня, правда, побаливала голова, но зато выходной и возможность прогуляться по кабакам всерьёз. Но не дали.
Поганка молча чистил сапоги – он так же серьёзно готовился к выходу в свет. Как сын орочьего посла, он имел определённые привилегии, я, как ближайший друг этого посла, – тоже. Сегодня в наших планах был фешенебельный ресторан, где собиралась городская элита, заезжие гости, послы и все те, у кого в кармане не бывает пусто. Моя семья тоже не из бедных, но я не рисковал ходить в это место. Но в этот раз Роше настаивал:
– Отец собирается провести вечер с какими-то шишками. И как представитель другой расы, я должен явиться вместе с ним. А ты можешь просто увидеть высший свет… Ну, в смысле, совсем высший, – слегка сбился орк. – Может, познакомишься с кем-нибудь…
Я просто махнул рукой. Мне было не по себе. Но я шёл, так как не мог подвести этого поганку…
…Ресторан горел яркими огнями, вокруг сновали толпы людей, разодетых в богатые и не очень одежды. Постоянно подъезжали кареты, лакеи подбегали к дверцам, всё это сверкало, блестело и перешёптывалось.
Мы с Роше были одеты как на парад, но в глубине души (да что там в глубине – под маской вежливости) мечтали свалить подальше, в родные кабаки, где вокруг ровня, молодежь и креплёные вина. Но мы уже стояли у входа:
– Вы среди приглашённых, господа? – вежливо-безразлично поинтересовался метрдотель.
– Да, мы вместе с послом из Горы, – Роше нарочито не называл имён.
Метрдотель проявил толику любопытства.
– Прекрасно. Меня попросили обеспечить вам свободный проход. Вам в третий кабинет.
Кабинет оказался огромной залой, в которой было полно народу. Все расфуфыренные и накринолиненные. Нас усадили недалеко от главы стола, за несколько мест до кресла отца Роше. Было шумно: разговоры людей, музыка, шаги, стулья, тарелки порождали какофонию. Но вошел посол, представитель города и в зале воцарилась тишина. Стало слышно, что кухня находится прямо за стенкой, и там активно что-то шкворчит.