Труп-невидимка
Шрифт:
Голубая тень опять покачнулась. Тут мне показалось странным то обстоятельство, что я – природная блондинка, а у тени голова какая-то черная. И к тому же я не держусь за стенку! Я устремилась навстречу и увидела восточного мужчину, усатого, смуглого, но очень бледного.
Я подбежала е нему, желая оказать помощь, но услышала короткое и злобное:
– Ышак-ханум – сыктывкар-ылды!
– Ага-а! – протянула я. – Данияр-бей! Ишак-оглы! Колотун-бабай!
И вовремя отскочила.
Но восточный мужчина почему-то был слишком слаб, чтобы за мной гоняться. Он еще что-то прошипел и сполз на пол. Я опять подошла и опустилась на корточки.
– Слушай, мужик, ты по-русски хоть слово понимаешь?
– Понимаешь… – пробормотал восточный мужчина.
– Ты как сюда попал?
– Привезли, – вполне внятно сказал Даниял-бей. – Позор, позор! Мужчина, джигит – в ханум-халат!
– Ну так сними, – посоветовала я.
– Другой позор будет!
Тут я обратила внимание, что кисть левой руки у него забинтована.
– А это еще откуда? – удивилась я. Когда он совершил налет на особняк, повязки вроде не было.
– Совсем ышак, – ответил восточный мужчина. – Лизка! Убивать будым! Когда поймайм!
Разговор получался крайне содержательный.
– Ну, ты посиди, а я врача найду, – и я поспешила обратно.
Коридоры клиники были пустынны. Но если сперва это меня радовало, то теперь – не очень. Данияр-бей, хоть он и скотина, явно нуждался в помощи.
Наконец я набрела на комнатку, где пили чай молодые симпатичные санитары. Глядя на них, я сразу подумала про свою старшую свекровь. Нужно будет записать адрес клиники на случай, если она опять прищемит дверью палец…
Я достала из декольте банкноту, и прежде, чем идти за Данияр-беем, мне объяснили ситуацию.
– А его на Маленковской подобрали, – сказал санитар. – Прошлой ночью.
– То есть как – на Маленковской? – в душу мне вкралось страшное подозрение. Что, если с убийством Елизаветы все не так просто?
– Очень даже просто. Он в «скорую» позвонил и там же, на тротуаре, рухнул.
– В него стреляли? – удивилась я.
– Да кому он нужен? – еще больше удивился санитар. – Он, дурилка, вены себе резал. Куда-то забрел, чиркнул по левой руке, а потом сам испугался и выскочил наружу. И «скорую» вызвал сам. А потом вырубился. Они там увидели, что иностранец, обшарили его, нашли документы. Там шофер – Колька, мой сосед. Он нам позвонил, говорит – богатенький клиент нужен? Я говорю – что за вопрос! Они его привезли, им дежурный врач пятьсот рублей дал, и все довольны. Мы его раньше чем через две недели не выпустим!
– Данияр-бей резал себе вены? – это звучало примерно так же, как если бы сказали, что книги Яши Квасильевой утратили популярность. Да этот восточный мужчина сам кому хочешь вены порежет!
– Не верите – его спросите! – обиделся санитар. – Знаете, сколько он крови потерял? Нормальный человек давно бы загнулся, а этот – только глазами ворочает и шипит, как змей!
– Что шипел-то?
– Что? – и тут санитар очень похоже передразнил Данияр-бея: – «Ышак-ханум-ышак-ханум!»
Мимо по коридору прокатили носилки с Данияр-беем.
– Крови, значит, много потерял?
Где-то я уже видела недавно огромную лужу крови!
Поспешив к себе в палату, я отыскала мобилку и позвонила Запердолину.
– Леонардик! Помнишь квартиру Шишкиной? Где ее зарезал Раймондюкас?
– Еще бы!
– Леонардик, а чем он ее зарезал?
– Кухонным ножом, которым накануне резал копченое мясо, – тут же доложил полковник.
– А труп еще не нашли?
– Нет, не нашли.
– И что говорит Раймондюкас про оба трупа?
– Ничего не говорит, руками кренделя рисует! Извини, работа.
Он отключился.
Ну вот, обиделась я, работа у него! А у меня что, развлечение? Да я за свои расследования получаю больше, чем он!
Сев на край постели, я крепко задумалась. В конце концов, время шло, а новый детектив застрял на самой серединке. А издатели-то волнуются! А издателям-то дважды в месяц роман подавай!
Так, сколько у меня сейчас трупов? Раз, два… Стоп! Считать ли труп, который еще не найден, настоящим полноценным трупом? Может, он и вовсе живым окажется?
Эта парадоксальная мысль заставила меня вздрогнуть.
Обычно я, встревая в очередное приключение, сперва пытаюсь сосчитать будущие трупы. Если получается меньше семи – вообще за дело не берусь. Я, Яша Квасильева, по мелочам не размениваюсь. Кроме того, ненавижу сомнительные трупы. К финалу у меня должен быть полный порядок, мертвые – в морге, живые – по домам. Мой принцип – труп должен лежать в морге. И я никогда не позволяю себе оставить читателя в недоумении: так жив персонаж или помер?
Кроме всего прочего, я имею неплохие проценты с двух похоронных контор, которые примерно раз в месяц снабжаю свежим товаром. Они регулярно звонят мне и спрашивают, как продвигается работа над очередным детективом. А поскольку погибают у меня главным образом люди обеспеченные, потому что убивают их из-за денег, то и похороны бывают обычно супер-класса, с духовыми оркестрами и венками в две метра диаметром. А гробы из красного дерева с бронзовыми накладками?! А поминки в лучших ресторанах?!
К сожалению, московские кладбища переполнены, но я веду переговоры о покупке хорошенького земельного участка в районе Лосиного острова. Но тут нужно действовать с размахом. За год у меня набирается покойников примерно на гектар, а писать я буду еще долго.
Если посчитать трупы, которые будут именно в этом расследовании, то что получается? Два пропавших – труп Лены и труп Елизаветы. И коллекция Раймондюкаса!
Первая жена Элечка с любовником, которые по официальной версии сгинули в болоте. Вторая жена Сонечка, утонувшая в озере и предположительно похороненная браконьерами. Третья жена Машенька, которая взорвалась вместе с автомобилем…