Трясина (не) равнодушия, или Суррогат божества
Шрифт:
Когда через пять минут в кабинет зашла Кирсанова, по её лицу я понял, что мои планы вновь нарушены. Два дня подряд! Давно такого со мной не было. Вслед за Анастасией в кабинет зашёл Селезнёв. Чёрт! Чёрт! Чёрт!
– Добрый день, Вячеслав Иванович, – с улыбкой обратился он ко мне, усаживаясь в кресло напротив меня.
– Добрым он был до вашего прихода. – не разделял я его мнения.
– Я опять невовремя?
– Любой, кто предлагает мне работу, и, более того, настаивает на её выполнении, когда я этого не желаю – всегда невовремя. – мрачно отреагировал я на его вопрос. – Как я понимаю, вы решили согласиться с моими условиями?
– С
– Хорошо. Каким образом он будет решать финансовые вопросы со мной, находясь в изоляции.
– Этим займётся его мать – Фёдорова Кристина Алексеевна.
– Понятно. Раз уж я решил взяться за это дело, может быть, расскажете, что вам известно и почему вы решили, что Фёдоров не виноват.
– Всё, что мне известно, я вам рассказал. Мнение о невиновности Степана сформировалось в ходе беседы с ним, а также на основании анализа сложившейся обстановки в нашей с вами судебной системе и личном опыте. В своей жизни я множество раз встречался с душегубами – Степан не такой.
– Кто его защищал на следствии и в суде? И кто занимается его защитой сейчас?
– Адвокат Плотников. Вы знакомы с Владимиром Владимировичем?
– Конечно. Я не понимаю, зачем вам я, если Фёдорова защищает Плотников.
Да уж, после Плотникова, в этом деле мне делать нечего. Владимир Владимирович занимался адвокатурой ещё тогда, когда я ходил под стол пешком. Опытный, скрупулёзный, неуступчивый и настойчивый. В нашем городе он лидер по количеству оправдательных приговоров – настоящая заноза в пятой точке суда и следствия. Если он проиграл, то мне надеяться на выигрыш бессмысленно.
– Плотников в курсе, что я привлечён в дело? – продолжил я.
– Сегодня ему сообщили об этом. Он не против. Но настаивает на встрече.
– В этом я согласен с ним.
– У вас ещё есть вопросы?
– Да, один. Вам осталось выполнить вашу часть сделки.
– Хорошо. – неодобрительно посмотрел на меня Селезнёв.
После пятиминутного разговора, содержание которого не относится к делу и который состоялся лишь из-за моего неуёмного любопытства, Алексей Сергеевич ушёл. Свои обязательства он выполнил. Я же, не желая затягивать, сразу же позвонил Плотникову.
– Владимир Владимирович? – Плотников поднял телефон практически сразу.
– Да, приветствую Вячеслав. Мне уже сообщили о том, что ты захотел позаниматься делом Фёдорова.
– Я бы не сказал, что я этого захотел. Владимир Владимирович, считаю, что нам необходимо встретиться.
– Согласен. Когда?
– Да хоть сейчас.
– Тогда давай через полчаса у меня в офисе.
– Договорились.
Через полчаса я сидел в кресле в шикарном офисе адвоката Плотникова. В отличие от меня, он ничего не арендовал, а ещё лет 15 назад приобрёл старинный особняк, привёл его в порядок и все два этажа отвёл себе и своим помощникам для работы. Плотников по натуре был трудоголиком, что вкупе с его профессионализмом и врождёнными навыками менеджера, позволяли ему продавать свои навыки и знания очень дорого. Хотя у меня сложилось мнение, что удовольствие ему приносила сама работа, деньги же были приятным, но не главным приложением к этому.
– Итак, Вячеслав, у меня есть полчаса. Что тебя интересует?
– Во-первых, давайте расставим точки над i. Я не уверен, что вступлю в это дело окончательно. В настоящее
– Согласен с тобой. Если нам придётся работать вместе, то работать мы должны именно вместе, а не каждый отдельно. Иначе это может навредить клиенту.
– Во-вторых, сколько у нас есть времени для подготовки апелляционной жалобы? О деле Фёдорова мне неизвестно вообще ничего. Необходимо начинать с нуля.
– Осталось пять дней. Апелляцию я подготовлю и направлю. Если откопаешь что-то новое успеем сообщить это в ходе судебного заседания.
– В-третьих, насколько вы согласны на моё участие в этом деле? Если вы против, я немедленно откажусь от него.
– Вячеслав, я не против твоего участия. Я лишь не понимаю, зачем оно необходимо. В себе я не сомневаюсь. Зато сомневаюсь в том, что ты сможешь мне чем-то помочь. Надеюсь, без обид?
– Без обид. – вот тут он действительно меня задел. В себе я тоже не сомневался. Без уверенности не может быть успеха, победы. Теперь я точно возьмусь за дело. – В таком случае, я возьму эти пять дней для ознакомления с делом и встречей с нашим клиентом. После этого предлагаю встретиться и обменяться мнениями. Насколько я понимаю, материалы дела у вас есть в электронном виде? – Плотников в ответ кивнул. – Можете мне их предоставить.
– Не вижу в этом проблем. Соответствующие распоряжения мною уже даны. – Плотников включил громкую связь на интеркоме. – Саша, к тебе сейчас подойдёт адвокат Талызин. Сделай ему копии всех материалов по Фёдорову. – Плотников встал, давая понять, что аудиенция закончена. – Что ж до встречи через пять дней. Зайдите в пятый кабинет на первом этаже, вам всё передадут. До встречи.
–Всего доброго.
Следуя его инструкциям, я сходил в указанный кабинет, где молоденький студент Саша скинул мне все материалы интересующего меня уголовного дела. Часы показали 15.30, но до конца рабочего дня оставалось ещё долго. Для беседы с Фёдоровым необходимо подготовиться, придётся поработать, поэтому я направил свои стопы в офис. Вероятно, я кого-то прогневал, иначе не вляпался бы в это дело!
Зайдя в офис, я обнаружил, что моя доблестная помощница уже ушла. Что ж этого следовало ожидать – на сегодня работой я её не наделил, и, вероятно, уничтожив необходимое количество выдуманных чудовищ, она решила, что её трудовая функция выполнена. Как я её понимаю! Кое-как сделав себе отвратительный кофе, я уселся за компьютер в своём кабинете и приступил к чтению.
4.
– Паша! – судья Сергеев Сергей Сергеевич (в среде адвокатов, следователей и прокуроров – Серёжа в кубе) быстрым шагом вошёл в свою совещательную комнату. Сергей Сергеевич – судья с двадцатилетним стажем, опытный, всегда уверенный в своей правоте, которая подкреплялась, по его мнению, учёным званием. С годами он несколько обленился, поэтому приговоры для него писали молодые помощники, судья же лишь проверял их работу и при необходимости вносил соответствующие правки. Надо отметить, что таковые имелись всегда, так что судью следовало поблагодарить хотя бы за то, что он читал документы, которые подписывал. К своим достоинствам он также относил свой взрывной характер, который расценивал как дар небес. Многие в этом были с ним не согласны.