Трюк
Шрифт:
Оргазм Мэтта накатывает мощно и длится так долго, что мне уже трудно глотать. Остатки спермы брызгают мне на шею и грудь, но Мэтт выдаивает меня всего, пока я буквально насильно не вынимаю член из его рта.
На то, чтобы отдышаться, уходит значительно больше времени, чем обычно и, вернувшись в реальность, я обнаруживаю себя замерзшим, покрытым спермой, потом и слюной Мэтта. Это определенно стоило того, чтобы проснуться в четыре утра. Но что-то не так. Мэтт больше не прикасается ко мне, а когда я сажусь, закрывает глаза рукой, отказываясь на меня смотреть.
— Мэтт… — Я тянусь за полотенцем и вытираюсь, прежде чем забраться
Мэтт не отрывает руки от лица.
— Не могу.
— Не можешь что?
— Я… я не могу так больше, — шепчет он. Он обхватывает меня за поясницу и ссаживает с себя, а сам устраивается рядом. — Извини. Ты предупреждал, чтобы я в тебя не влюблялся, и я дал обещание. Но если продолжим в том же духе, я не смогу от тебя уйти. Без вариантов.
У меня сжимается горло.
— Не хочу ставить тебя в то же положение, что и Арон, поэтому мне нужно уйти. Я и так уже слишком глубоко увяз, прости, что не смог сдержать слово. Футбол — моя жизнь, но когда я с тобой, он становится неважен. Просто дурацкая игра, за которую я получаю кучу денег. Если бы ты позволил, я бы все бросил. Но я знаю, что ты этого не хочешь. — Мэтт замолкает и ждет реакции, но я не могу заставить себя пошевелиться. — Пожалуйста, отпусти меня. Отпусти, пока не стало еще хуже.
Отпустить его, пока не сделал еще больнее.
— Прости, — это все, что я могу выдавить.
— Не надо просить прощения. Не ты совершил ошибку. А я.
Мы оба. Все это гораздо больше, чем у меня когда-либо было, чем я когда-либо хотел.
— Я сегодня вернусь в Пенсильванию. Подчищу кое-какие хвосты, а потом двину в Чикаго. Так я смогу устроиться пораньше, до того, как надо будет явиться в Милуоки. Вчера я присмотрел квартирку, она сейчас свободна.
— Вчера, — шепчу я. — Ты решил уехать вчера.
Я стискиваю зубы, челюсть каменеет.
— Так вот что это было? Прощание?
— Я не… мне не стоило… Извини. Мы не должны были этого делать. — Мэтт встает с пола и протягивает мне руку, помогая подняться.
Я двигаюсь будто в прострации, не в состоянии что-либо делать. Мэтт бросает мне штаны, сам натягивает спортивные шорты. Но я стою, как замороженный, уставившись на комнату, в которой почти не бываю. Теперь она всегда будет напоминанием о времени, когда парень, которого я люблю, умолял меня не причинять ему боли. И вот опять я на грани того, чтобы просить его остаться. Выбрать меня. Всего лишь нужно произнести нужные слова, и Мэтт это сделает.
Но я не могу с ним так поступить. В конце концов он обидится на меня или уйдет. Скорее всего, и то и другое.
Я не поступлю так с Мэттом.
Мысль о его переезде в Чикаго с самого начала меня снедала, но в последний раз, когда я ради парня пожертвовал всем, тот все равно меня бросил. Мэтт поступит так же. Это лишь вопрос времени.
И я не поступлю так с собой. Снова.
Футбол у Мэтта в крови. Просить его бросить игру — все равно, что просить не дышать. С самого начала мне казалось, что Мэтт не знает, чего хочет на самом деле, потому что футбол ему навязали. В глубине души я понимаю, что именно тогда начал влюбляться в этого парня. Я выдавал желаемое за действительное, надеясь, что Мэтт бросит спорт и выберет меня. Но сейчас, когда он сам озвучил эту возможность, я не могу просить его об этом, так же как и не жду, что он попросит меня отказаться
Ненавижу, что не могу себя заставить это сделать, что позволяю прошлым отношениям, когда я был всего лишь глупым ребенком, влиять на настоящее. Влиять настолько, чтобы ни с кем не видеть никакого будущего. Не говоря уже о единственном парне, которого всерьез хочу, впервые за много лет.
Вот бы вернуться в то время, когда мы с Мэттом еще не встретились. Тогда у меня ничего не было, и все устраивало. Я делал, что хотел, когда хотел, и мне на все было наплевать. Хочу обратно, когда не знал, что такое любовь, и был в блаженном неведении о том, как несчастен.
Теперь, теряя парня, который заставил меня снова чувствовать, знакомое оцепенение и старая маска титулованного мудака возвращаются на свое место.
Это конец. И поэтому я делаю то, что лучше всего получается у Ноа Хантингтона. Отпускаю Мэтта и притворяюсь, что не умираю внутри.
Глава 23
МЭТТ
ТЭЛОН: ПЕРВАЯ НОЧЬ В ГОРОДЕ. ВЫПЬЕМ?
Я не могу сдержать стон. Последнее, чего мне сейчас хочется — это пить. Может, из огромных панорамных окон моей квартиры и открывается потрясающий вид на Чикаго, но сама она завалена нераспакованными коробками. Я буквально только что приехал и должен психологически подготовиться к встрече с новой командой, к предстоящим многочисленным пресс-конференциям, а затем и к тренировочным сборам. Не говоря уже о том, что мое сердце вдребезги разбито. Не хочу показаться мелодраматичным, но последние несколько дней были сущим адом.
Джет поехал со мной в Пенсильванию, чтобы помочь упаковать барахло, и теперь мой пустой лофт находится на депонировании. Меня убивает, что в то время как я отправился колесить через всю страну, мой брат вернулся в Нью-Йорк, туда, где осталось мое сердце.
МЭТТ: НЕ СЕГОДНЯ.
В ту же секунду раздается стук в дверь, и это сбивает меня с толку. Я пялюсь на телефон, потом на дверь. Лучше бы это был не…
— Я знаю, что ты там, — раздается голос Тэлона. — И мы не уйдем, пока ты нас не впустишь.
Нас?
Я открываю дверь, и Тэлон с широкой улыбкой на лице протискивается внутрь. За ним следует Шейн Миллер, полузащитник «Вориорз». Его гигантская фигура занимает всю прихожую. Многие думают, что у меня устрашающая внешность, но Миллер огромен, как мифическое существо. Как минимум, шесть футов пять дюймов. Его мускулы размером со штат Теннесси.
Миллер хлопает меня по плечу, и это ощутимо больно.
— Добро пожаловать в лоно семьи, Джексон.
— Как вы узнали, где я живу?
— Позвонили твоему агенту, — отвечает Тэлон.
— И он сказал? Не похоже на Дэймона.
— Не-а. Отказался. Конфиденциальность клиента, «докажи, что ты это ты» и все такое. А потом его бойфренд отобрал трубку и продиктовал адрес. Заставил меня ответить на кучу дурацких вопросов по установлению личности. Любой футбольный фанат наизусть знал бы мою статистику. Но да ладно, жаловаться не буду.
Долбанный Мэддокс.
— Что ж, вы оба можете помочь распаковать вещи, но выходить я сегодня никуда не собираюсь.