Трюкачи - роман завершен
Шрифт:
Директор вытер платком лоб, вспотевший несмотря на все усилия кондиционера.
— Я слушаю.
— Позавчера мы потеряли сто десять тысяч на двух столах. Я просмотрел все записи и могу сказать следующее: выиграли эти деньги девятнадцать разных человек. Максимальная сумма выигрыша — двадцать две тысячи. И только трое выиграли дважды. За шесть минут на первом столе сделано четыре раунда. Выигрывала каждый раз ячейка, на которую делали самое большое количество ставок. После этого игра вошла в норму, но то же самое началось на второй рулетке. Семь раз подряд
— Как такое может быть?
— Слушайте дальше. Вчера мы потеряли сто тысяч за тремя разными столами. Вначале пять убыточных раундов на первом столе, минус сорок тысяч. Затем восемь убыточных раундов на втором, но там играли мало и по мелочи, мы потеряли только пятнадцать тысяч. И затем — минус сорок пять на третьем всего за два раунда. Дважды кряду четыре разных человека ставили на 'зеро' — и выпадало 'зеро'. Еще одна деталь. Ни за одним из этих столов за два дня не появился дважды один и тот же игрок. Вы еще не понимаете, что происходит?
Липски бессильно развел руками:
— Вынужден признать, что нет.
— Я готов держать пари, что после просмотра сегодняшних видео мы получим ту же картину. Серии крупных проигрышей за каждым из убыточных столов по очереди. И выиграют случайные люди. Повторюсь, я не понимаю, как такое возможно, но знаю, в чем причина. Вы исходили из логичного предположения, что нас обворовывают, но на самом деле злоумышленника не интересуют деньги. Он подставил нас на баксы, отнял доверие к нашему персоналу. За четыре года, благодаря Хемфри, у нас не было ни единого случая воровства среди своих. Он подобрал в штат порядочных людей, но вот мы теряем деньги — и начинаем собачиться и подозревать наших сотрудников. Вы все еще не поняли, мистер Липски? Нас не обворовывают. Нам мстят. Я не возьмусь сказать наверняка, кто и за что, но... Мне кажется, вам следовало заплатить тому проклятому фокуснику, как договаривались.
В этот момент у Джейсона в кармане зазвонил телефон и заведующий игральным залом сообщил, что потеряно еще сто тысяч за несколько минут.
— Проклятье! — выругался, услыхав новости, директор, — надо что-то срочно предпринять! Он же сейчас прямо тут, внизу, в зале!
Джейсон пожал плечами:
— И что с того? Он ни разу не попал на камеры. Может, менял внешность, да. Но даже если мы действительно найдем этого фокусника — дальше что? Нам абсолютно не в чем его обвинить. На камерах не видно ни малейшего жульничества — у нас ничего против него нет. Даже то, что я только что рассказал — не более чем мои домыслы.
— Да срань господня, Джейсон! Вам платят за то, чтобы вы что-то делали, а не за то, что вы тут мне рассказываете, что ничего не можете! Что мне, казино закрыть?!
Шеф СБ хмыкнул, достал из кармана сигарету и без спросу закурил.
— Ну, как вариант, можете меня уволить, нанять другого специалиста и посмотреть, на что он сподобится. Второй путь — побеседовать с этим, как этого фокусника зовут... Диренни, да? Извинитесь перед ним, спросите, не он ли нам устроил тут судный день, и если признается — дайте отступного, чтобы оставил нас в покое.
Директор недоверчиво взглянул на него поверх очков:
— Вы в своем уме, Джейсон? Так он и признается, как же! И потом, смысл предлагать денег, если он и сам мог бы выиграть, сколько душе угодно?!
Тот кивнул:
— В своем. Если я прав — то признается. Когда люди мстят — им зачастую мало самого факта свершившейся мести. Мститель всегда хочет, чтобы жертва узнала, за что страдает. Чтобы горько сожалела о том поступке, за который расплачивается. И деньги — почему бы не взять? Деньги тут выступают не в роли собственно денег, а в роли материального воплощения принесенных извинений. Потому вопрос лишь в том, угадал ли я.
Липски коварно ухмыльнулся и потянулся к телефону.
— Если это он... Что ж, полиция нам не поможет, но найти справедливость можно не только у полиции.
Джейсон подумал, что звонить дону Луиджи — идея так себе. Мухлевать с рулеткой на расстоянии — это пахнет уже не фокусами, а чем-то посерьезней. За годы в армии он хорошо понял, для чего природа дала человеку страх перед неизвестным.
***
Тирр бросил фишку в щель 'однорукого бандита'.
— Три семерки, — негромко сказал он и дернул для вида рычаг.
Игральный автомат покорно выполнил приказ, в лоток посыпались жетоны. На сегодня достаточно, завтра он придет сюда снова. Тупые убогие людишки, скорее всего, не догадались, почему внезапно начали терпеть убытки, хотя кто знает. Вот чего они точно не знают — что Тирр только начал. Никто не может кинуть Тирра Волана, главу Дома Диренни, так, чтобы опосля горько об этом не пожалеть.
В кассе он обменял фишки на деньги и покинул казино, окунувшись в полумрак и неоновые огни ночного Лас-Вегаса.
До казино, где ему предстоит давать представление, два квартала. По пути надо бы сообразить себе чего на ужин, хотя лучше заказать сразу в гримерку: в ресторане на первом этаже казино прилично готовят лазанью и собу .
В кармане зазвонил телефон: Марго звонит. В Вегасе ночь в разгаре, а дома, в Японии, вечер.
— Привет, солнышко.
— Привет, Тирр. Как у тебя делишки? — услыхал он голос жены.
— Превосходно, как обычно. У меня запланировано еще четыре представления, а потом приеду к вам.
— Скучаешь?
— Ага. Как там младшенький?
Марго вздохнула:
— Знаешь, с одной стороны неплохо. В школе ему нравится, все как обычно. Но с другой... У него по-прежнему нет друзей. Не клеится что-то.
— Ну ты же понимаешь, что нельзя привыкнуть к большому количеству людей сразу, мгновенно, — утешил ее Тирр, — если бы ты до пятнадцати лет росла дома — у тебя тоже были бы проблемы со сверстниками. Он приспособится, не сомневайся.
На самом деле, он очень хорошо понимал, в чем загвоздка. Младшему катастрофически не хватает мастерства, чтобы скрывать свою внешность без побочных эффектов. Но это не так уж и плохо: чем меньше друзей, тем лучше.