Трюкачи
Шрифт:
Он повернулся и пошел прочь.
– Видишь, - печально сказала Уруми, - Йому все боятся. Если уж Такехиса склонился перед ним...
– Выбрось из головы, - твердо сказала Киоко, - Йома неприятный тип, но это не повод жить в страхе. Будет тебя обижать - я с ним разберусь.
А про себя подумала, что с Такехисой или Йомой поодиночке вполне могла бы тягаться, но теперь, когда они заодно, ситуация может обернуться гораздо серьезней.
***
Представление шло полным ходом. Джеффри Уилсон, самозваный белый маг и настоящий
– доброжелательно улыбаясь и шутя, публика, которой набрался полный зал, смеялась и аплодировала. Сукин сын не то что магией не владеет - у него нет даже зачатков шестого чувства, иначе он бы уже давно почуял, как его спину жжет полный ненависти взгляд.
Если боги все-таки есть в этом мире, то они явно на стороне настоящего мага. Говнюк-самозванец выступает в том самом казино, где Тирру недоплатили за выступление, а значит, одним взмахом можно убить двух свирфнеблинов. Осталось только дождаться момента, чтобы появиться с наиболее сокрушительными последствиями.
Тирр проник на враждебную территорию легко и непринужденно, проделав весь путь невидимкой, проскользнул сквозь все двери следом за посетителями и теперь стоит прямо на сцене, позади Уилсона, предвкушая свое торжество и падение недруга. Долго ждать ему не пришлось.
Помощница Уилсона вынесла на сцену клетку с канарейкой и передала своему мастеру.
– Внимание, дамы и господа! Помнится, мой темный оппонент развоплощал добровольца... Я не стану проделывать такое с людьми, само собой, но принцип этого заклинания позволяет отправить в другую реальность любое живое существо. Итак, внимание!
Он накрыл клетку тканью, сделал знак рукой. Из динамиков послышалась барабанная дробь. Несколько красивых, но бессмысленных жестов, звук гонга, заглушивший металлический лязг. 'Маг' снимает покрывало - канарейки нет.
Зал зааплодировал.
– А теперь верните назад!
– крикнул кто-то.
Уилсон отпустил ослепительную улыбку:
– А это немного рискованно. Вместо канарейки можно вернуть из параллельного мира какое-нибудь чудовище, так что пусть там себе будет...
Тирр появился прямо у него за спиной в клубах непроглядной, почти осязаемой магической тьмы и хищно ухмыльнулся, когда весь зал ахнул от изумления.
– Не беспокойтесь, дамы и господа, канарейка тут и никуда не исчезала!
– громко возвестил маг, схватил клетку и повернул ее верхом к зрителям, чтобы те увидели на самом дне расплющенный комок желтых перьев.
– Любуйтесь на эту магию! Всего-то клетка с двойными прутьями, когда срабатывает скрытый механизм, взведенные скрытые металлические прутья впечатывают птичку в дно, вот и все! А гонг был нужен только для того, чтобы вы не услышали звуков, с которыми механизм давит несчастную канарейку!
– Мерзавец! Мясник!
– завопил тонкий то ли женский, то ли девичий голосок, явно расстроенный участью канарейки, и ему в такт послышались сдержанные мужские замечания: - и правда, какой говнюк... Что за низкопробного лошару нам тут подсунули?.. Пускай администрация вернет деньги... Гринписа на него нет...
– Белая магия, говоришь?
– ухмыльнулся Тирр, глядя в лицо потрясенного недруга, - сильнее темной, говоришь? Ты просто кусок дерьма, вшивый жулик,
– Как вы смеете?!!
– внезапно тонко завизжал Уилсон, - по судам затаскаю!! До трусов раздену!!!
Тирр ухмыльнулся еще шире, и его замогильный голос прозвучал в притихшем зале на редкость зловеще:
– Если выживешь.
На ладони мага появился маленький сгусток пламени. Бросок был изящным, но медленным. Уилсон пригнулся, и позади него огонь расплескался по сцене, один из декоративных светильников в полу лопнул и погас. Лжемаг метнулся к выходу, Тирр щелкнул пальцами, с потолка спустилось черное, сотканное из тьмы щупальце и легко поймало убегающего за ногу, после чего вздернуло в воздух. Ассистентка жулика попыталась скрыться в гримерке, но тоже была поймана. Публика зааплодировала.
– Куда-то намылился, говнюк?
– Помогите! Охрана! Охрана!!
– Ори, хоть тресни, все равно никто не услышит, никто не поможет, - коварно прищурился Тирр, - на дверях - заклинание тишины. За пределами этого зала никто не услышит, даже если я тебя заживо свежевать буду. Это, кстати, идея.
Он отошел на десять шагов от подвешенного Уилсона и достал из кармана пару метательных ножей.
– Что ж, господа. Вы пришли посмотреть магию, не зная, что столкнетесь с жуликом. Но ладно, магию вы увидите. Настоящую магию. В исполнении единственного магистра магии на Земле.
Тирр велел щупальцу поднять жертву чуть повыше, размахнулся и метнул нож прямо в лицо Уилсону. Тот взвизгнул, выставив перед собой ладони, но стальной клинок, не долетев до цели всего полметра, внезапно вернулся обратно в руку мага.
– Что такое, кусок говна? Смерти боишься? Лови!
Уилсон снова взвизгнул, когда нож устремился к его лицу.
Из первых рядов раздался несмелый голос:
– Это, магистр, вы бы того... если у вас не дай бог порвется резинка, вы его убьете...
– Какая еще, мать ее в бога душу, резинка?!!
– завопил Тирр и бросил нож к ногам зрителей: - где, йоклол побери, вы видите тут резинку?! Да, да, возьмите, не бойтесь, осмотрите! Убедились? Бросайте!
– Только не в человека!
– предостерег одного зрителя другой.
– Да, конечно, - согласился Тирр, - вон, в ту стену бросайте!
Мужчина поднялся, размахнулся и бросил нож. Маг выждал полсекунды, затем поднял руку с растопыренными пальцами вверх, и летящий клинок, изменив свою траекторию под прямым углом, попал рукояткой прямо в раскрытую ладонь.
– Резинки, говорите?
В зале раздались жидкие хлопки.
Тирр повернулся к жертве:
– Ну что, мошенник? Продолжим?
– Не смейте!! Вы пожалеете об этом! Остаток дней своих в камере для психов проведете!!
– Ой, да что ты заладил? Я сделаю с тобой все, что захочу, и мне ничего за это не будет.
Маг выбросил руку, с его пальцев сорвалась струя огня. В одно мгновение брюки и пиджак Уилсона вспыхнули факелом, запахло паленой шерстью. Лжемаг тонко и пронзительно завопил, отчаянно дергаясь на привязи и размахивая руками. Одновременно в зале тоже раздались крики, призывающие прекратить казнь, кто-то вскочил и бросился к стенному шкафчику с огнетушителем. Ассистентка, опутанная щупальцем, тонко пищала.