Туман войны
Шрифт:
Именно этим объяснялся эффект исчезновения аппарата в одной точке и появления его мгновение спустя в километре, а то и паре десятков от нее.
Американцам повезло больше: их аппараты появились в небе гораздо раньше, но успехов в воспроизведении они тоже не добились. По данным разведки, в их распоряжении было шесть дисколетов второго поколения, не оснащенных оружием, по классификации самих немцев — «Хонебю-2», для полетов внутри атмосферы. На Склад попали более совершенные аппараты «Хонебю-3» для межпланетных перелетов, но в очень плохом состоянии. Экипаж едва не погиб во время испытательного полета, и попытки выйти за пределы земной атмосферы были прекращены. Оружие на трофейных дисколетах тоже было безнадежно испорчено.
Наряду с проблемами теоретическими возникали и вопросы, связанные с эксплуатацией аппаратов. Пилоты сходили с ума, не выдерживая нагрузок, а также подвергаясь облучению неизвестным видом энергии. Смерть наступала спустя полгода после появления на теле красных пятен ожогов, всегда в одном и том же месте — в районе солнечного сплетения. Иногда удавалось скрыть факт смерти, замаскировав ее под несчастный случай. В конце семидесятых годов путем проб и ошибок был выверен график полетов: ожоги не появлялись и пилот выживал, если общая продолжительность полета не превышала двух с половиной суток в неделю.
Василий Иванович сознавал, что сидит на куче непонятных и почти бесполезных диковин со всех концов света, не приносящих стране практически ни грамма пользы. Но в то же время он понимал, какую пользу со временем эти осколки неизвестно чего могут принести. Да, Северской в этом убедился в тот день, когда совершенно поседевший Зайцев привез на Склад молодого капитана погранвойск КГБ. Это был улыбчивый парень лет двадцати пяти с коротко стриженными, зачесанными направо вихрастыми волосами. Голубые, с лукавой смешинкой глаза смотрели на полковника с некоторой толикой любопытства. Парень не козырнул, не отдал рапорт, поскольку на Складе это было не принято, а просто протянул крепкую небольшую ладонь, представляясь:
— Капитан Возницын. Рад, что будем вместе служить, товарищ полковник.
— Надеюсь, что сработаемся, капитан.
Северской даже не мог представить, насколько знаковым оказалось прибытие этого простоватого на вид человека с прямым открытым взглядом и оригинальной манерой выражаться. Возницын всегда начинал разговор как бы издалека, но, вопреки нелюбви Василия Ивановича к долгим речам, капитана он всегда слушал с интересом, сам не понимая почему. Молодой зам недолго осматривался на новом месте и на третьи сутки попросил о личной встрече. Полковник уже было подумал, что вот сейчас на стол к нему ляжет рапорт с просьбой о переводе, но…
— Василий Иванович, как вы относитесь к качеству работы нашей ЭВМ?
Вопрос явно был с подвохом. Но Северской, не колеблясь, выдал все, что думал о программистах и кибернетике в частности:
— Место она зря занимает, а толку чуть. Работает дня два, вычисляет медленно, жалоб от смежников выше головы. Счеты обычные, и то лучше. А что, есть предложения?
— Есть. — Молодой капитан вынул из скромной, обтянутой «чертовой кожей» красной папки два листа машинописного текста и положил на стол перед полковником. — Помните объект за номером 1380?
Северской глянул в мелкий текст и сразу вспомнил странную по свойствам буддийскую мельницу. Ее привезли из аларского дацана, порушенного в тридцатые годы далеко в Сибири. Барабаны мельницы вращались сами по себе, и никто не мог уловить, как и в какой момент знаки на них менялись, настолько быстро и незаметно это происходило.
— Помню. А что, удалось понять, что это за штука?
— Как ни странно, удалось. — Возницын обошел стол полковника справа и,
— А если без умных слов и ближе к сути?
— Этот артефакт может предсказывать ближайшее и весьма отдаленное будущее. Наши криптографы расшифровали язык ввода данных. Мы теперь можем получать достаточно точные прогнозы на пять-десять лет. Погрешность в прогнозах исчезающее мала. Более долгосрочные предсказания не так точны, но и они не идут ни в какое сравнение с тем, что нам дает традиционная наука.
— Что вы предлагаете?
— Наша ЭВМ плюс этот древний камень могут составить конкуренцию любому из мировых аналитических агентств…
Северской представил себе, как доложит куратору проекта о том, что они получают информацию от буддийской мельницы, и его мысленно передернуло. Но с другой стороны, каждый день соприкасаясь с неведомым, он научился доверять своей интуиции, памятуя, что не все можно обмерить с помощью аршина. По крайней мере, теперь можно будет предъявить какие-то ощутимые результаты.
Финансирование давно перестало быть проблемой для Склада: кучи всяких технических патентов с лихвой покрывали расходы на исследования и содержание бункера. Да и различных безделушек, не имеющих особой цены для исследований, скапливалось после экспедиций в разные уголки мира предостаточно. КПК и лично товарищ Зайцев были очень довольны, ни один из сотрудников Склада не бедствовал, хотя куда тут тратить деньги. Впрочем, грядущие события заставляли задуматься об использовании немалых финансовых активов. Зайцев еще в далеком пятьдесят четвертом предельно ясно дал понять, что война может принимать совершенно различные формы. Тогда, в один из своих нечастых визитов на Склад, он вызвал Северского на откровенный разговор, многое прояснивший в плане расстановки сил, так сказать, в мировом масштабе:
— Товарищ Северской, вы, молодой коммунист, как себе представляете международную обстановку и расклад сил в мировом масштабе?
— Англия уже не та, что до войны, она оказалась на дне глубокой долговой ямы. Армия слаба, флот тоже постепенно хиреет. Британцы активно сдают свои позиции на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Индии. Американцы пока еще неопытны в такого рода имперских играх, но это скоро пройдет.
Лицо куратора исказилось в недовольной гримасе, и он негромко хлопнул рукой по столу (он тогда еще сидел на месте будущего командира части), прерывая речь Северского.
— Верхушка айсберга, вот что такое все эти подковерные игры! — то был единственный раз, когда Зайцев повысил голос. — Миром правит банда семей капиталистов, разжиревших на банковских махинациях, ограблении стран Третьего мира и поставках оружия. Почти все они родом с этого прогнившего острова, который они гордо именуют «Туманный Альбион». Их люди спровоцировали отделение американских колоний, чтобы самим в свою очередь освободиться от влияния королевской власти. Америка стала для кучки нуворишей чем-то вроде плацдарма, где, словно на полигоне, можно обкатывать новые идеи по управлению людьми, которых они иначе как стадом не именуют. США — это дутое государство, ширма, скрывающая настоящий механизм управления не только отдельным государством, но и доброй третью всего земного шара. Эти же люди инициируют большинство финансовых кризисов и военных конфликтов. Они именуют себя просто — «Консорциум». Собираются они раз в три года, перед выборами американского президента, в одной из нейтральных стран, но никогда эта встреча не проходит дважды в одном и том же месте. Признаков несколько: частная охрана, уединенный дорогой особняк и никакой прессы, но влиятельные фигуры страны пребывания обязательно спешат туда с визитом, дабы засвидетельствовать свое почтение или получить указания из первых рук, без ненужных посредников.