Туманный колокол
Шрифт:
– Понятно... Значит, этот Айденс оказался вне подозрений? Но ты говорил, что на тебя
несколько раз покушались в стенах гимназии. А насколько я помню, у «Черной звезды»
должна бьггь идеальная защита.
– Пару раз у меня были сомнения, на кого направлена атака - то ли на меня, то ли на
Роберта Гейлена, но последний раз все расставил на места. Не знаю, как я выжил. Вообще
не понимаю, что
– Странно...
Брат поднялся и прошелся по комнате. Была у него привычка думать на ходу. Вечно
бродил вот так, над чем-то задумываясь.
– Подожди, а Гейлен - не Мишеля Гейлена сынок?
– Он самый, - вздохнул я.
– Мы сначала не ладили, но потом подружились.
– С Гейленом? Он им точно родной? Их семейка нас на дух не выносит, сколько себя
помню. По крайней мере, её мужская часть.
– А женская?
– У твоего друга три старших сестры, из которых две строили мне глазки. Но так как
я обручился с Полли, скорее всего, женская согласна с мужской.
Я улыбнулся. С Анри всегда было легко. Да, я понимал, что ему сейчас непросто, и он
старается держаться. Я тоже старался, насколько хватало сил, но уже сам факт, что брат
вернулся домой, менял очень многое.
– Что ты собираешься делать дальше?
– спросил я.
Анри отвел взглад.
– Если бы знать, Фил, - ответил он.
– Но, уверен, спокойной жизни не будет. Для
начала надо узнать, в каком состоянии наши дела. Все-таки год ими никто не занимался.
Утром засаду за документы - отчеты с наших земель лежат у отца в кабинете, но сейчас
голова гудит, не понимаю ничего. А потом...
– Ты будешь искать их? Тех, кто тебя подставил?
И тех, кто убил маму с папой. Но эту часть вопроса я не стал задавать вслух.
– Буду, - ответил Анри.
– Пока не знаю, как, только рано или поздно все равно их
найду. Ты сам-то чем собираешься заняться?
– Светлой магией, - ответил я.
– Раз уж она откуда-то у меня взялась. Пьер говорил,
это из-за того, что нашей прапрабабушкой была сестра короля, и сила угасшего рода
должна рано или поздно возродиться.
– Магия редко передается по женской линии.
– А если другого варианта нет?
Анри молчал. Он не знал, так же, как и я. А те, кто мог бы дать ответ, уже никогда...
Хотя... Мать бы меня прокляла за такую мысль, конечно, но иначе никак!
– Что ты уже задумал?
– сразу понял Анри.
– Ничего.
– Фил?
– Ничего такого, о чем бы стоило беспокоиться.
– Я улыбнулся, чтобы утихомирить
брата, только он точно мне не поверил.
– Знаешь, что?
– сказал Анри.
– Ложись-ка ты спать, а я возьму документы из
кабинета и поработаю тут, чтобы тебе было спокойнее.
Я не стал сопротивляться. Действительно, стоило отдохнуть. Поэтому лег и закрыл
глаза. Брат вскоре вернулся со связкой бумаг и письменными принадлежностями. Он
поставил светильник так, чтобы тот мне не мешал, и разрезал веревку, удерживающую
документы. Как же хорошо, что Анри вернулся. Это была последняя мысль перед тем, как
я заснул.
ГЛАВА 24
Анри
Тяжелее всего было делать вид, что все хорошо. Потому что не было! Не могло быть,
как я ни старался убедить себя в обратном. И вместо того, чтобы лечь спать, как говорил
Филиппу, я всю ночь бродил по дому, пытаясь отыскать хотя бы намек на покой. А его не
было... А потом раздался такой крик, что я преодолел расстояние до спальни брата за
считанные секунды. И когда посмотрел в глаза Филиппу, понял - я уничтожу их. Уничтожу
тех, кто довел семнадцатилетнего мальчишку до такого состояния. Тех, кто втоптал в
грязь мою семью. С магией или без магии! А магии не хватало... Иначе применил бы
заклинание и помог Филу хоть чем-то. Но все, на что я был способен - это сццеть рядом и
говорить, говорить, когда совсем не хотелось, а потом до рассвета разбирать отчеты от
управляющего нашими землями.
И дела обстояли крайне скверно. За этот год соседи затеяли против нас три судебные
тяжбы, чтобы отвоевать часть земель. А так как защищать нас не стал бы никто, то
судебные процессы решились в их пользу. Сильно выросли долги, и с этим надо будет что-
то делать. В то же время, я не смогу поехать туда и проконтролировать происходящее. Да
и никто меня не отпустит.
Каждый час с того момента, как передо мной распахнулись врата пустоты, я
подсознательно ждал. То ли дознавателей, то ли служащих магистрата. Кого-то, кто
скажет: «Да, ты выбрался, Анри Вейран, только это ничего не меняет. Раз ты не убийца -
значит, пособник убийцы, потому что иного доказать нельзя».