Турецкий дебют

Лучиновский Андрей

— Дела-а-а, — протянул Берендей, — Ладно, Сергей Петрович, проехали.

Но всем сразу стало ясно, что Берендей обязательно проверит всё сказанное Вжиком, причём очень скоро.

В общей сложности нам потребовалось три часа на составление плана проникновения и ещё парочка на разработку способов отхода. План был один, а вот способов аж четыре. Отсутствие хозяина было обязательным условием, никому не хотелось испытывать судьбу, схлестнувшись с сильнейшим "энергетиком" Империи. Папа пообещал через пару-тройку дней предоставить график передвижения главы СБИ и поставить наблюдателей возле самого дома и подъездов к нему. В общем, ночь прошла плодотворно,

план оказался простой и технически несложный. И это ещё никто из присутствующих не знал, что теперь у меня все родовые кольца. Кроме Рыси, естественно, который предупредил меня ещё в "Аду" по поводу молчания. Да я и сам не дурак, светиться перед Берендеем таким приобретением нельзя — это он сейчас белый и пушистый, но если ему понадобится, то ведь может и жёстко в оборот взять. Так что козыри в моём рукаве лишними не будут.

Как только я зашёл к себе в номер, то чуть не захлебнулся слюной. Запах жареного мяса напомнил мне, что эклер давно переварен в ноль и мне чертовски хочется есть. Нет, мне хочется жрать! Нахрен гарнир! Жрать мясо, отрывая зубами куски!

И тут из кухни появилась Лика, одетая… в нечто замысловато-легкомысленное и прозрачное. Осмотрев меня с ног до головы похотливым взглядом, она развернулась и аппетитно дразня своей еле прикрытой грудью и прочими филейными частями, удалилась мимо меня в спальню.

Э-м-м… что-то мне и есть уже не так сильно хочется. В принципе, мясо никуда не денется, визита Рыси можно не бояться, он на обратной дороге носом клевал. Так что выбор очевиден.

— Лика-а-а, солнышко-о-о. А что это за безобразие на тебе надето?

***

[15] Тихая смерть — удушение без свидетелей. Непубличная казнь, которой предавали самых отъявленных преступников против Империи.

Глава 18

— Похоже, мы плотно подсели на ночной образ жизни.

— Тебе не нравится? — спросил на ходу Рысь, таща к флайеру здоровенный чемодан.

— Это не жалоба, это констатация факта, — улыбнулся я, подкинув на плече большую сумку с барахлом Лики.

Мы наконец-то начали переезжать в мой старый новый дом. Пока только впятером: я, Рысь, Лика с Белкой и Вжик. Кузьма Фёдорович, осмотрев подземный гараж в доме на Большом проспекте, разочарованно скривился и, поджав губы, заявил, что пока его не оборудуют хотя бы до уровня "Ада" — ноги его тут не будет. Соответственно, и его флайера. В ответ на моё возмущение, при очередном рейсе за вещами, он показал мне свою мастерскую в гараже борделя. Сказать, что я потерял дар речи — это ничего не сказать. Там был даже промышленный подъёмник, который мог не только поднимать любой вид транспорта, но ещё и поворачивать его под нужным углом к мастеру. Нецензурно восхитившись, я лишь почесал голову, а когда узнал стоимость этого агрегата, то молча закатил глаза к потолку и сплюнул на пол. Вернее, хотел сплюнуть, но только сделал вид — вокруг стояла хоть и не стерильная, но всё же безупречная чистота. На моё предложение перевезти подъёмник, Рысь только рассмеялся и поверг меня в ступор сообщением, что это собственность борделя. Ну вот зачем публичному дому приспособление, способное вертеть во всех положениях машины, а не девушек?

Давно известно — то, что нельзя получить за деньги, всегда можно достать за большие деньги. Или за очень большие деньги. Так что, каналы и ходы найдутся, тут Берендей поможет, вопрос лишь, где взять эти самые большие деньги.

Когда я поделился этой нехитрой мыслью с Рысью, то в ответ услышал:

— Только не вздумай просить Папу. Он помочь, несомненно, сможет, но сколько и чего потребует от тебя взамен — это большой вопрос… — увидев, что я открыл рот для вопроса, Рысь сделал предостерегающий жест рукой, — Я попробую Кузьму уговорить, потому что зависеть от Берендея, даже по мелочам — не лучшая идея.

Удивила меня и Лика. Каждый раз возвращаясь вместе с нами на флайере в "Ад", она выезжала оттуда на совершенно другом байке. Сначала я не обратил на это никакого внимания; голова была занята мыслями кого и куда лучше разместить. Но когда мне после очередной ходки попалась на глаза шеренга мотоциклов, выстроенная в гараже моего дома, то я был очень сильно удивлён.

— Лика, о предоставлении жилья твоим сильно бородатым друзьям у нас договора не было. Прежде чем тащить сюда свою банду, могла бы хоть меня спросить.

— А при чём тут они? — в свою очередь удивилась девушка.

Я молча показал пальцем на скопище двухколёсного транспорта.

— Это мои личные! — и она, с блеснувшим в глазах вызовом, посмотрела мне в лицо.

Я отвернулся и, медленно обозревая байки, поинтересовался, напустив в голос побольше сарказма:

— И сколько же их всего... у нашей королевы дорог?

— Шесть, — невозмутимо ответила "королева" и, выдернув пару баулов из флайера, направилась к лестнице.

Толкнув локтем стоящего рядом Рысь, я мотнул головой в сторону поднимающейся наверх Лики:

— Не, ну ты слышал? Шесть штук… — растерянно произнёс я, — И куда ей столько?

— Я её об этом уже спрашивал… после появления четвёртого. Сказала, что я дурак и ни хрена не понимаю, — усмехнулся тот, — Больше не интересуюсь, да и тебе советую мозг не загружать такой ерундой. Каждый сходит с ума по-своему. Да и бзик у Лисы не из худших, уж поверь, бывает и пострашнее.

После последней поездки, невольно мазнув взглядом по шеренге железных коней, я решил, что мне померещилось. Ещё раз пересчитав мотоциклы, я убедился в своей нормальности — их стало семь.

— Лика, солнышко, а что тут делает ещё один? — спросил я с подозрением, проходящую мимо девушку.

— А это не мой, — состроила она в ответ невинное личико и, похлопав пару секунд ресницами, сообщила со зловещей улыбкой, — Это твой.

Мой байк?! Да я с велосипеда-то умудряюсь падать. С удивлением посмотрев ей вслед, я невольно призадумался — что-то не понравилось мне это ничем неприкрытое злорадство.

После тщательного исследования дома, выяснилось, что дед времени зря не терял. С момента объявления его единственным наследником имущества Турчаниновых и до продажи дома с аукциона прошло всего полтора суток, но он умудрился вывезти отсюда всё мало-мальски ценное. Нет, он не опустился до демонтажа унитазов и кухонных плит, но картины, украшения, старинная мебель и всё, что было в кабинете отца и комнате матери, исчезло.

На вполне уместный вопрос Рыси, почему осталась в неприкосновенности библиотека, я поманил его рукой поближе к книжным шкафам.

— Что видишь на полках?

— Книги, естественно. Причём все довольно дорогие, вот и интересуюсь, почему их не вывезли.

— Всё просто, Рысь, такие книги у него есть. Мало того, они есть у многих. По сути, то, что здесь стоит — это минимальный набор для аристократов нашего уровня. А вот действительно ценные экземпляры были в кабинете, их Илья Андреевич реквизировать не побрезговал.