Турецкий дебют
Шрифт:
…
— Ваше сиятельство, а у вас в усадьбе так же строго с видео наблюдением? — Белова, словно невзначай, закинула ногу на ногу.
Она ещё вчера сменила свой неизменный комбинезон на довольно короткое платье чуть выше колен и… И князь уже не мог отвести взгляда от её оголившегося бедра. Это был настоящий удар ниже пояса.
— Н-н-нет, — заикаясь ответил он, почувствовав, как его лоб покрывается испариной.
Давно в жизни Ильи Андреевича не было женщин, очень давно. И дело было вовсе не в верности своей любимой жене, погибшей в нелепой аварии несколько лет назад. Попросту после её смерти, всё его время было занято исключительно
Белова наклонилась вперёд, чтобы взять со столика бокал с вином, и перед глазами Старикова открылся восхитительный вид — в глубоком вырезе платья мелькнули груди третьего размера с маленькими розовыми сосками. Белья на баронессе не было, и ничем не придерживаемый бюст перемещался куда ему вздумается.
— Так может быть пригласите девушку в гости? — глаза девушки, устремлённые на него, обожгли своим огнём.
Дальнейшие события для князя происходили, как в тумане. Вызов флайера, езда с включённым спецсигналом, резкая остановка посреди кольцевой трассы и, в прямом смысле слова, леденящее чувство беспомощности. Эта тварь заморозила ему нервные окончания на конечностях и сняла с пальца кольцо. Сидя в собственной служебной машине, он бессильно наблюдал, как Белову подбирает, идущее в сторону столицы, беспилотное такси.
…
Вынырнув из омута воспоминаний, Стариков скрипнул зубами: "Все они суки!"
— Допрос Альхи Фарносовой отложить, обратно в камеру до особого распоряжения, — бросил он вошедшему по вызову дежурному.
"Домой, спать. И думать."
***
— Альха в Петропавловской крепости, у деда!
— Не ори, Кира, я уже проснулся, — осклабился Рысь, выпрямляясь в кресле.
Я уставился на его ухмыляющееся лицо с недоверием.
— Чего вылупился? Устал я сильно в последние дни. Шастать в невидимости непросто, много сил уходит, вот и сморило меня.
Чёрт, он же никогда не рассказывал мне о своих возможностях. На здоровье так уж точно не жаловался.
— Прости, Рысь, — я перевёл взгляд на лежащий перед ним на столе толстый талмуд.
Проследив за моим взглядом, он пояснил:
— Дневник Омера Мехметоглу. Не удивляйся, что толстоват для дневника, в те времена было принято писать подробно, нудно и витиевато. Одно описание завтрака на пару страниц тянет.
Я улыбнулся, забыв на время о цели своего спуска в хранилище:
— Да и сейчас многие писаки такой фигнёй страдают.
— Присядь и успокойся, — он показал рукой на стоящее напротив кресло и, дождавшись пока я его займу, сказал, — А теперь давай по порядку: что случилось, где случилось и когда случилось.
— Позвонил Берендей и сообщил, что люди Старикова отвезли Фарносова старшего и Альху в Петропавловку. Я не сразу и сообразил, зачем.
— Видимо граф всё же решился воспользоваться своей информацией и на него вышла СБИ. Идиот, что я ещё могу сказать.
— Но Алька же свидетель, а не преступница! Её-то за что арестовали?!
— Видимо, до выяснения. Не дёргайся, Кирилл, твой дед не зверь, не будет девчонку гнобить. И не рви сердце раньше времени, у нас скоро поход к нему в гости , там всё и узнаем.
***
[16] Массала — второе, историческое название Османской Империи в этом мире. Занимает собой весь Ближний
Глава 19
Многоликий, как же мне страшно! Дико страшно! Но именно этот страх, затопивший мой разум, освободил дремавшие в спинном мозге рефлексы. Стремительно бежит навстречу мокрая после недавно прошедшего дождя дорога, и пульс бьётся в моих венах с частотой пулемётной очереди. Мазнув взглядом по приборной панели, увидел тревожно пульсирующий жёлтым огоньком блинкер [17] и, сбросив немного скорость, начал плавно входить в поворот… Чёрт, слишком плавно! Меня в очередной раз выкидывает с трассы в кювет!
Хлопок!
Прыжок на две минуты назад
Пытаюсь привести пульс в норму — впереди зона торможения перед первым поворотом. Не вышло: сразу после этого поворота начало нового виража, того самого, который я пройти не могу. И пульс снова зашкаливает. В гробу я видел эти ваши "покатушки". Именно так назвала Лика это мероприятие, выманивая меня за город этим прикольным и безобидным, на первый взгляд, словом. Но ни хрена прикольного в нём нет. А безобидного и подавно. Зараза веснушчатая, приедем домой — прибью!
Мать вашу, а это ещё что?! Откуда взялся, несущийся прямо на меня грузовик?! Я на встречку вылетел, что ли?
Хлопок!
Прыжок на пять минут назад
Забалтывая Лику ерундой и рассматривая в небе причудливые облака, выждал несколько минут, пока мимо нас не пронёсся спешащий в столицу сорокафутовый контейнеровоз. А дальше — ощущение "дежа вю". Спрятавшись за небольшим обтекателем от вздымающейся над мокрой трассой водяной пыли, снова пытаюсь пройти этот долбанный вираж, чуть сбавив скорость. Разгон, наклон корпуса в нужную сторону и… короткий полёт, который вот-вот закончится расплёскиванием содержимого моей головы по асфальту. Скорее всего, этого самого содержимого там на донышке, раз я согласился на эту авантюру. Хорошо ещё, что и такого количества мозгов мне хватило, чтобы активировать кольцо за мгновение до встречи моей бестолковки с дорожным покрытием.
Хлопок!
Прыжок на одиннадцать минут назад
Кажется, за мгновение до прыжка я успел испачкать штаны… изнутри. Но это не точно, слишком быстро всё произошло. Меня передёрнуло, "покатушки" мне не нравятся от слова совсем.
Но я уже кое-чему научился, по крайней мере Лика теперь смотрит на меня не как на последнее чмо. А как на предпоследнее… В общей сложности, за два часа обучения я прыгнул назад семнадцать раз. В горле стоит такой сушняк, как-будто неделю бухал ракетным топливом. Всё, пусть Лика катится со своим обучением в задницу, а я домой… Вот только поворот пройду.
***
— Ты идиот?! — Рысь аж подскочил в кресле, — Сдохнуть хочешь?
Я и не знал, что можно подпрыгнуть, отталкиваясь только задницей, но у него это получилось.
— Это Лике скажи, её идея научить меня езде на этих… монстрах. Транспорт для самоубийц…
— Да причём тут Лика и мотоциклы? Нельзя столько раз подряд использовать кольца, они же заряжаются твоей энергией! Твоей! Внутренней! Энергией!
— То-то я чувствую, что с ног валюсь, — даже не удивился я, с облегчением рухнув в кресло.