Турнир
Шрифт:
Вспыхнули голубым пламенем сети, так и не долетев до земли; наткнулись на невидимую преграду поющие стрелы, жалобным хрустом обломков осыпались на горную тропу. Одна звезда бойцов окружила девушку, умело отразив клинками случайно прорвавшиеся стрелы, остальные с кошачьей ловкостью устремились к разбойникам. Псы умеют лазить по скалам! Не прошло и четверти звона, как с нападавшими было покончено.
Псы спустились со скал, волоча за собой окровавленного пленника. От звука брошенного на камни тела Леся испуганно вздрогнула.
– Кто послал? – холодный голос Гийома звучал отстранено, без эмоций.
– Не знаю-у-у! – пытался докричаться до небес последний оставшийся в живых разбойник.
Леся поежилась, отвела взгляд в сторону – допрос с пристрастием в учебную программу курсистки имперской гимназии не входил.
– Я спрашиваю в последний раз, тварь! – отрезав второе ухо, десятник кончиком кинжала слегка уколол зрачок.
– Я правду говорю, господи-и-и-иин! – засучил сломанными ногами пленник, пытаясь отползти от страшного воина. – Плату атаман получал, он и договаривался. Наниматель ночью прибыл, лица его никто не видел… – радостно хрустнув сделавшей полный оборот шеей, разбойник дрыгнул напоследок ногой и облегченно затих.
– Кто убил главаря? – Ледяным тоном поинтересовался Гийом, обводя тяжелым взглядом смущенно притихших бойцов.
– Мы… – хором ответили Пат и Шоник.
Стоило Лесе один раз случайно обмолвиться в разговоре, как клички к ищейкам приклеились намертво.
– Молодцы! – с презрением сплюнул десятник и повернулся к девушке: – Надо поспешить, юная леди, не ровен час, еще охотники появятся.
– У них в отряде сильный колдун был, – хмуро поведал отделившийся от боевой тройки желчного вида маг. – Никогда не слышал, чтобы у разбойников такие водились… Нечисто здесь что-то.
Окинув настороженным взглядом нависающие скалы, Гийом отрывисто скомандовал:
– Уходим!
Шли весь день и всю ночь, рискуя сорваться в непроглядной темноте в бездонную пропасть. Не ради красного словца сказано: бездонную. Ходили слухи, что на дне ущелья никогда никого не находили. Куда пропадали тела бедолаг, никто не знал, даже всезнающие маги. Может, дэвы горные подъедали на лету?
Под утро вошли в затерянную деревушку. Нелюдимый трактирщик мигом освободил лучшую комнату (торговым нюхом учуял голубую кровь, не иначе), бесцеремонно выгнал заезжего купца, и Леся без сил свалилась на мягкую пуховую перину. Проснулась она после полудня, от настойчивого стука в дверь.
– Госпожа! – Миловидная служанка неместной наружности тараторила испуганным шепотом: – Ваших сейчас убивать будут… Хозяин умоляет вас вмешаться. Нельзя в день Предков кровь проливать – беда будет.
У горцев свои законы – Леся это помнила по наставлениям отца. Стоит их оскорбить, пусть даже ненароком, случайно, и во врагах у тебя окажется весь тейп. Или, не приведи Дремлющий, целый клан. Хоть и глуп до чрезвычайности горный народ, но воинственен и болезненно самолюбив.
Помянув всех богов, она торопливо облачилась в услужливо поданный дорожный костюм, стянула растрепанные волосы заколкой и бегом спустилась по жалобно постанывающей лестнице. Проскочила пустой трактирный зал и, едва не ударившись о висящую на одной петле дверь, выбежала на улицу.
Вовремя.
Слева от крыльца полукругом стояли Призрачные Псы, ощетинившись клинками. Тройка магов замерла с боевыми амулетами в руках. Справа сверкали обнаженными мечами валькирии. Из-за их спин с любопытством выглядывала зеленоглазая девчушка. В самом центре импровизированной арены незнакомый воин избивал Гийома. Избивал умело и беспощадно, ловко уходя от ответных атак.
Леся обомлела. В это было невозможно поверить! Раз в три года в Сай-Доре проводился турнир по кулачным боям, и лучшие бойцы съезжались со всех уголков Империи продемонстрировать свое мастерство. Приз победителю полагался щедрый даже по столичным меркам. Бойцы казначейства всегда входили в число призеров, не участвовал в поединках лишь Гийом. На ее недоуменный вопрос отец, усмехнувшись, ответил, что желающих сразиться с ним найти очень непросто.
И вот сейчас такой смельчак нашелся. Леся несколько мгновений с замиранием сердца наблюдала за потрясающей пластикой чужеземца-викинга и очнулась только от возбужденного шепота за спиной.
– Госпожа… – хриплый голос трактирщика дрожал от страха. – Как только драк конец, их всех резать!
Леся охнула и только сейчас обратила внимание на происходящее вокруг. С крыш прилегающих домов целились в поединщиков лучники, за оградой толпились в угрюмом ожидании вооруженные бородатые горцы числом не меньше сотни.
– Что случилось? – Она попыталась задать вопрос спокойно, но голос в последний момент предательски сорвался.
– Нельзя проливать кровь в день Предк, – горячо зашептал трактирщик. – Даже голым рук. Пока драк не закончен, воин защищать боги – нельзя мешать честный спор. Но как только драк конец, их резать за святотатств… Гор не терпят ослушник и возмездий неминуем.
Леся подивилась про себя логике горцев. Но не это сейчас волновало ее – мозг лихорадочно пытался найти выход из ситуации. За своих бойцов она особо не переживала: из схватки с разбойниками они вышли без единой царапины, а воинственные горцы едва ли превосходят их в ратном умении. Но затевать сражение в приютившей их деревушке не хотелось.
– Можно платить вир. – Голос трактирщика стал вкрадчивым и елейно-приторным. – Говорить со старейшин, такой знатный госпожа они не посметь отказать.
– А серебро они отнесут в горы? – ехидно осведомилась девушка, краем глаза продолжая наблюдать за поединком. Дела у Гийома складывались все хуже и хуже.
Трактирщик оскорбленно замахал руками.
– Вах! Как можно, госпожа? Зачем гор сэрэбро? Надо задобрить дух – это очень сложный обряд очищений скверн. Нужен купить дыва барашк: белий и черный. Тры седмиц кормить их чистый ячмень и поить свежий пив… – немного подумав, он неуверенно добавил: – Пивы.
– Пивом, – машинально поправила Леся.
– Да-да, пивом! – радостно закивал трактирщик. – Госпожа не знать, какой у нас вкусный пивом… Так я звать старейшин?
– Зови… – сквозь зубы процедила девушка.
Горец призывно замахал рукой. От толпы бородачей отделился степенный мужик в алой рубахе навыпуск, кожаной жилетке и начищенных до блеска сапогах. Обогнув по дуге тяжело дышащих поединщиков, он с достоинством приблизился и важно протянул руку:
– Старост.
Смерив презрительным взглядом волосатую лапищу, Леся холодно осведомилась: