Тварь
Шрифт:
Уиллингфорд откинулся на спинку стула.
– Так обстоит дело, Шарп. А что касается вас, то почему вы захотели отправиться пол воду в этом аппарате? Вы думаете, что сможете обнаружить какие-нибудь кораблекрушения для своего приятеля Випа Дарлинга?
– Нет, сэр, – быстро ответил Шарп, чувствуя неловкость. Ему никогда не приходило в голову, что Уиллингфорду известно, как Маркус использует время полетов, кружа над рифами и высматривая крушения. Однако Шарп мог бы и догадаться, ведь он никогда не был в вертолете один, с ним всегда находился по крайней мере еще человек, а военно-морская база представляла собой крошечное сообщество, где было полно людей, имеющих массу времени для сплетен. – Да и какой был бы смысл? – добавил он. – Даже если бы я и увидел что-нибудь на глубине пятисот или тысячи футов, все равно никакой возможности добраться до находки не было бы.
– А в чем же тогда причина? – спросил Уиллингфорд. – Что заставляет вас отправляться на полмили в глубину с людьми, которых вы не знаете, в маленьком стальном гробу на поиски чего-то, чего, вероятно, там нет и что могло бы убить вас, если бы оно там было?
– Потому что... – Шарп задумался, зная, что для большинства людей будет затруднительно понять ход его рассуждений. – Это что-то, чего я никогда не делал раньше. И я хочу посмотреть, на что это похоже.
– Но вы никогда раньше не были и на Луне. Вы бы отправились туда, если бы кто-нибудь вас пригласил?
– Да, сэр, конечно.
– Господи, Шарп, – вздохнул Уиллингфорд, покачивая головой. – Ну что ж, о'кей. Вы выиграли. Будьте на Докъярде в шестнадцать часов. Они собираются сегодня ночью выйти в море и стать на якоре, а подводный модуль опускать завтра с утра.
– Благодарю вас, сэр. Насколько это официально? Должен ли я быть в форме?
– Нет. Но захватите с собой свитер и теплые носки. Я слышал, что там, на глубине трех тысяч футов, в этой кромешной тьме, очень холодно.
– Да, сэр.
Шарп отдал честь и повернулся, чтобы идти.
– Шарп, – остановил его Уиллингфорд.
– Сэр?
– Я собирался направить вас, даже если бы вы не предложили свою кандидатуру, – усмехнулся Уиллингфорд. – Мне просто хотелось послушать ваши соображения.
Вернувшись к себе, Шарп упаковал в сумку все необходимое, затолкнул туда плейер с наушниками, несколько кассет и какую-то книгу. К тому времени, когда он принял душ, надел джинсы и рубашку, было почти пятнадцать часов. Докъярд находился на другом конце острова, в часе езды на мотоцикле, поэтому Маркус захватил сумку и направился к выходу. В дверях он вспомнил, что на следующий день договорился с Дарлингом отправиться понырять, поэтому вернулся и поднял телефонную трубку.
Ответила жена Дарлинга и, прежде чем Шарп смог передать свою просьбу, сказала, что Вип сейчас внизу, у судна, и она пойдет и позовет его. Ожидая у телефона, Шарп раздумывал, сказать ли Дарлингу, куда он направляется. Зная страсть флота к секретности, он предположил, что эта поездка не подлежит разглашению, хотя она и касается общественного журнала, который собирается запечатлеть ее на пленку. Но флот любил все засекречивать, начиная с количества картофеля, купленного для офицерской кухни, и заканчивая суммой, уплаченной за носки для рядового состава.
«Черт с ней, с этой секретностью, – решил Маркус – Вероятнее всего, Дарлинг уже обо всем знает из других источников».
– Рад, что ты позвонил, Маркус, – сказал Дарлинг, взяв трубку. – Я как раз собирался звонить тебе, узнать прогноз насчет дождя в связи с завтрашним нырянием. Здесь сейчас группа людей от какого-то журнала, они намерены спустить подводную лодку, чтобы сделать снимки кальмара. Они наняли меня сопровождать их.
– Ты собираешься с ними? Что ты подразумеваешь под сопровождением?
– Они не знают, где искать эту тварь. Они не знают, где обрываются рифы, где кончаются шельфы и начинаются глубокие воды. У них есть эхолот и другие приборы, и если бы они имели возможность потратить больше времени, то могли бы разузнать все сами, но работа судна стоит, наверно, десять тысяч в день, поэтому они используют меня – это наиболее короткий путь.
– И ты согласен пойти? Я думал...
– Маркус, это тысяча долларов в день. И все, что мне нужно делать, это показать, куда идти, сказать, на что направить камеры, и дрейфовать над подводной лодкой на случай, если она всплывет вдали от их судна. – Дарлинг рассмеялся. – Ты можешь, черт возьми, быть уверен, что я не собираюсь отправляться вниз в этой посудине.
– Вип, – сказал Шарп и умолк, чувствуя, как его энтузиазм начинает затухать. – Предполагается, что я отправлюсь с ними.
– Ты? Ради чего?
– Флот обеспокоен, что они начнут шнырять вокруг нашего оборудования, может быть, даже решат покрыть свои расходы, состряпав историю о том, сколько денег мы выбрасываем, контролируя подводные лодки, которых на самом деле не существует.
– Почему Уиллингфорд так уверен, что они не найдут кальмара?
– Флот думает, что он ушел из этих вод, – сказал Шарп. – Так же думают и люди из океанографического управления.
– Да, но я так не думаю. И Тэлли тоже. Иначе он уехал бы обратно в Канаду. Нет, очень похоже, что эта тварь все еще здесь. Я очень даже уверен, что она здесь. – Какое-то время Дарлинг молчал, а потом проговорил: – Ты сказал, что отправляешься вместе с ними. Но ты ведь не имеешь в виду, что опустишься вместе с ними в подводном аппарате?
– Именно это я и имею в виду, – возразил Шарп. – В этом все и дело.
– Не делай этого.
– Я должен, Вип.
– Нет, не должен, Маркус – Дарлинг помолчал, затем сказал: – Есть одна вещь, которую мы оба обязаны помнить: существует большая разница между храбростью и безрассудством.
23
Докъярд, судоверфь военно-морского королевского флота, была построена каторжниками, которых называли «ссыльными», потому что их присылали из Англии и расселяли в плавучих тюрьмах над илистым дном Грасси-Бей. Каменные стены верфи имели более десяти футов толщины, ее улицы были вручную вымощены булыжником. Она занимала все северное окончание острова Айр-ленд и когда-то была целым самостоятельным миром. Там располагались бараки для солдат, кухни, тюремные камеры, парусные и канатные склады, мелкие лавки, арсеналы.