Тверской бульвар

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Ты знаешь, чем увлекался в последнее время Костя?

— Он не знает, — сразу вмешивается Нина. — Он с ними мало общался.

— Выходит, и ты все знаешь?

— Я ничего не знаю, — отрезала Нина, — и не нужно об этом спрашивать ребенка. Он еще маленький, ничего не понимает.

— Они все маленькие, пока не становятся взрослыми. — Кажется, я начала говорить афоризмами. — Роман, ответь мне на вопрос честно и прямо: ты был в курсе того, чем Костя увлекался в последнее время?

— Да, — мрачно кивнул мальчик. Похоже, он еще не до конца испорчен. Вот что значит хорошее воспитание. Нина явно следила за ним

куда лучше, чем Медея за Костей.

— Как это да? — всплеснула руками мать Ромы. — А мне ты говорил, что ничего не знаешь.

Роман затравленно и молча уставился на мать.

— Я не из милиции, — попыталась я его успокоить, — я твоя тетя Ксюша, двоюродная сестра твоей мамы, которую ты хорошо знаешь и, надеюсь, любишь с детства. Как и я тебя. Меня пригласили сюда, чтобы я попыталась помочь вашим соседям найти их исчезнувшего сына. Поэтому ты не зажимайся, а постарайся спокойно мне рассказать, куда он мог деться.

— Не знаю, — выдавил Роман, — я правда не знаю.

— Но ты хотя бы слышал, что у него были проблемы в последнее время?

— Об этом все знали.

— Почему?

— Он… он начал колоться, — признался наконец Роман, — ему было совсем плохо.

— Ясно. А до этого он не кололся?

— Нет. Он даже не курил. Только в последнее время начал.

— Что начал?

— Сначала курил «травку». Все так делали, только пробовали. А потом начал колоться.

— Как это все? Что ты говоришь? — снова вмешалась мать. Кажется, ее нужно прогнать, иначе она нам все испортит.

— Сейчас другое время, Нина, — проговорила я менторским тоном, словно только вчера не сходила с ума от слов собственного сына, — и не нужно так бурно реагировать. Я могу тебя попросить выйти на минуту из комнаты? Нам нужно посекретничать. Пожалуйста.

Нина недовольно глянула на меня, потом на сына.

— Ты сама просила меня помочь, — напоминаю я ей.

Поджав губы, Нина поднялась, бросила на сына уничтожающий взгляд и вышла из комнаты.

— В вашей компании только он принимал наркотики или были и другие? Только говори быстро и честно, — резко потребовала я, не давая Роману опомниться.

— Все пробовали, — ответил он. И по-моему, почувствовал себя гораздо раскованнее.

Нет, адвокаты, конечно, нужны, подумала я, а вот мамы при таких беседах не всегда.

— Ты тоже пробовал?

— Нет. — Роман отвел глаза.

— А если честно? Пробовал? Я матери не скажу.

— Один раз.

— Понятно. — Всем им хочется попробовать этой гадости. Узнать, какие от наркотиков ощущения. И еще, с одной стороны, им хочется продемонстрировать перед своими сверстниками собственную зрелость, а с другой — их влечет тайна неизведанного.

— Костя тоже пробовал один раз?

— Сначала да. А потом крепко подсел. Все об этом знали.

— И молчали?

Роман ничего не ответил, глядя куда-то в сторону.

— Вы все молчали? — повысила я голос.

— Мы ему говорили, — выдавил мальчик, — мы все ему говорили. Но он нас не слушал.

— И вы спокойно смотрели, как он медленно себя убивает? Хорошие же у него были товарищи. Неужели вы не могли хотя бы рассказать об этом его родителям? Или своим родителям? Может, его еще можно было спасти.

— Он не хотел, чтобы его спасали, — вдруг произнес загадочную фразу Роман, но я в тот момент не обратила на нее внимания. Как же я потом себя

ругала за это! Ведь у подростков не бывает проходных фраз. Их нужно уметь слушать и слышать.

— Куда он мог пропасть? — Этот вопрос меня волновал более всего, и поэтому я допустила ошибку, не уточнив, что за проблема была у Кости. Возможно, прояви я тогда большую настойчивость, мне удалось бы спасти две жизни.

— Не знаю. — Роман посмотрел мне в глаза, и я поняла, что он действительно не знает.

— Ты сказал, что у него только двое близких друзей. А девушки у него не было?

Роман не ответил и некоторое время так отрешенно молчал, что мне это не понравилось. Наконец промычал:

— Разные были.

— Это я понимаю. В вашем возрасте у вас куча разных знакомых. Но куда он обычно ездил? Где его нужно искать?

— Не знаю. Если бы знал, я бы давно сказал. Иногда он оставался ночевать у Викентия. Когда ему было совсем плохо.

— Кто такой Викентий?

— Кажется, санитар. Его все так называют. Работает в каком-то институте. Ребята часто к нему ездят, когда им плохо. И остаются у него дома.

— Только этого не хватает, — пробормотала я растерянно. — Значит, он у вас как «скорая помощь»?

— Почти, — согласился Роман.

Мое воображение сразу нарисовало всклокоченного угрюмого санитара, каких показывают в фильмах ужасов. Он обязательно заросший, небритый, дурно пахнущий, мрачный алкоголик, который обирает доверчивых ребят и продает им наркотики. Какая сволочь!

— Где он живет?

— На «Беговой», совсем недалеко. Очень удобно. Все врут родителям, что остались в гостях у знакомых, а сами ездят к нему. Он всем помогает, никому не отказывает.

Придуманный мною образ санитара немного трансформировался. «Беговая» — это не заброшенная окраина. К тому же этот Викентий всем помогает. Значит, он как друг Траволты из фильма «Криминальное чтиво». Помните, куда повез обкуренную Уму Турман Траволта? К своему другу, который учил его делать ей укол в сердце. Что сказал Роман про этого Викентия? Родители считают, что их дети находятся у друзей или знакомых, а те в это время проходят «курс реабилитации» у Викентия. Так, интересно. Сколько раз за последние полгода мой Саша не ночевал дома? А я, дура, каждый раз звонила ему на мобильный, благо сейчас у каждого ребенка есть свой личный телефон. Как же можно звонить в дом друга, где он остался? Беспокоить родителей. Ведь на мобильный проще и никого не потревожишь. Кроме всего прочего, получится, что вы не верите собственному сыну. Да, да, да! Получится именно так. А на самом деле так и должно быть. В подобных случаях надо отбрасывать ложный стыд, неоправданную застенчивость, боязнь поссориться со своим ребенком, не лениться, звонить и проверять, проверять, проверять, если вы вообще занимаетесь воспитанием своего сына. Вот дочь Марка Борисовича никогда бы не постеснялась несколько раз позвонить в дом, где остался на ночь ее сын, чтобы выяснить, есть ли у них для этого условия, как он там устроен, не стесняет ли родителей друга, и так далее. Не стоит бояться, что вас сочтут слишком навязчивой или сын подумает, что вы ему не совсем доверяете. Да, не доверяете! Во всем, что касается вашего ребенка, вы все должны проверять по сто раз. Не потому, что боитесь ему доверить, а ради него самого. Ради себя, наконец, чтобы у вас был достойный ребенок.