Твои фотографии
Шрифт:
Элисон еще раз глотнула своего астрономически дорогого коктейля. Она снова посмотрела на вход в ресторан и с облегчением вздохнула, увидев входящую Сьюзан. Ее сестра выглядела усталой, а неряшливый вид свидетельствовал о том, как ей не хотелось выходить из дома. Элион знала, что эта встреча покажется Сьюзан излишней, но решила, что это единственный выход.
Она помахала сестре рукой, и та, подойдя отодвинула стул, сняла куртку и села. Элисон поболтала кубиками льда в стакане и попыталась принять максимально безмятежное выражение лица.
— Так
— Ты ничего ему не сказала?
— Нет. Ты же меня просила.
— А как ты объяснила свой уход?
— Сказала, что пойду возьму напрокат фильм.
— Что? — взвизгнула Элисон.
— А что такого?
— Тогда нам лучше ничего не заказывать, — в панике заторопилась Элисон.
— Почему?
— Потому что он вряд ли поверит, что мы проторчали в видеопрокате целый час.
— Какая разница? Скажу ему, что случайно встретила тебя и мы зашли в бар.
— Хорошо, — успокоилась Элисон, — давай тогда что-нибудь закажем.
Сьюзан раскрыла меню.
— Думаю, я возьму только закуску.
Они позвали официанта и сделали заказ. Элисон попросила еще один коктейль, в то время как Сьюзан заказала диетическую колу, что было совсем на нее не похоже. Элисон стало интересно, не Джои ли надо благодарить за то, что ее сестра не пьет. Когда официант ушел, она проговорила:
— Я хочу поделиться с тобой чем-то важным. Но сначала пообещай, что ничего не скажешь Эдриану.
— Ты беременна.
— Нет. Я знаю, что если попрошу тебя держать все в тайне, то ты скорее всего не проболтаешься, но «скорее всего» в таком вопросе не достаточно. Мне неловко просить тебя об этом, но придется сделать «мизинчики».
— Ни за что.
— Извини, Сьюзан, но ты знаешь правила. Мама говорила нам, что «мизинчики» — это как раз для таких случаев. Так что давай.
Элисон протянула левую руку: все пальцы сжаты в кулак, а мизинец оттопырен в сторону. Сьюзан уставилась на ее палец, как на рыбную косточку, которую ей хотелось сломать, но потом все же подцепила его своим согнутым мезинцем.
— Ладно, — сказала Элисон, — мы обе знаем, что это означает. Так вот, я хочу тебе сказать, что у меня роман.
На лице Сьюзан проступило выражение ужаса.
— Да ты просто извращенка!
— Что?
— Делать «мизинчики» по такого поводу! Маме было бы стыдно за тебя.
— Не было бы. Она часто делала «мизинчики», когда хотела рассказать что-то, чего не полагалось знать папе.
— Но не о романах с другими мужчинами. Элисон, как ты могла?
— Да что тут такого, Сьюзан. Я знаю, что тебе нравится Эдриан, но не надо переживать, я его не брошу.
— Это даже хуже. Может, тебе не стоит мне больше ничего рассказывать, Эл, потому что я не хочу плохо думать о своей сестре.
— Да о чем ты говоришь? Почему ты станешь от этого хуже обо мне думать? Пожалуйста, Сьюзан, выслушай, я хочу тебе все рассказать.
— Это твой шеф, да?
Элисон заморгала.
— Да.
— Ты такая дура, Элисон. У тебя идеальный бойфренд, он в тебе души не чает, а ты собираешься бросить его в погоне за женатым мужчиной. Неужели ты способна на такой бессмысленный поступок?
— Это не бессмысленный поступок, Сьюзан. Ты не понимаешь, у тебя все по-другому.
— Почему это у меня все по-другому?
— Что?
— В каком смысле по-другому?
— У тебя было много мужчин. А у меня такого никогда не было.
— Какого «такого»?
— Ну, романа. Настоящего, взрослого романа, когда никто не теряет голову, все понимают, на что идут, и нет никаких шансов, что роман перерастет в нечто большее, но лишь потому, что это никому не нужно.
Сьюзан хмыкнула.
— Это так тупо, что я даже не хочу продолжать разговор на эту тему. Ты, наверно, думаешь, будто твоя работа делает тебя эдакой крутой искушенной дамочкой, но на самом деле, Эл, ты просто самая настоящая телка, и я не удивлюсь, если в конце концов ты останешься с разбитым сердцем, без работы, одна-одинешенька.
Тайна раскрыта
Мартин оглядел сидевших за столом и подумал, что их группка становится все более стабильной. От двух новых парочек — Бенуа с Летицией и Хелены с Обри — по-прежнему иногда исходили странные флюиды, но то, что эти отношения длятся больше недели, означало, что в будущем они, может быть, привнесут какую-то новизну в их сплоченную ночную тусовку. Он по-прежнему переживал за Наоми и ее агрессивного бойфренда, но, развлекаясь или работая над сюжетом в компании своего брата, она всегда имела вид более-менее спокойный.
Интересно, какова может быть реакция тусовки, если он приведет с собой Элисон. Мартин всегда относился к этим ночным развлечениям как к своей тайной жизни и не подумал бы привести с собой Клаудию, но с Элисон все будет по-другому. А будет ли? Наверно, нет. Он плохо знал ее жизнь, но инстинктивно чувствовал, что ей бы не понравился характер таких вечеринок.
Это был не единственный секрет, который он скрывал от своих друзей. Ему еще предстояло сообщить им, что он потерял работу. Тут он был поставлен в неудобное положение — вполне вероятно что Дженнингс уже проболтался, но никто до сих пор не затронул эту тему. Они также не подозревали о том, какой карьерный поворот он собирается предпринять. Но после сегодняшнего посещения стрип-клуба, кажется, появился неплохой повод рассказать обо всем Наоми.
— Можно поговорить с тобой наедине? — спросил он ее.
— Конечно. Давай сделаем вид, что решили пропустить пару дорожек, и пойдем в туалет.
— Нельзя.
— Почему?
Хелена может подумать, что у нас в действительности есть порошок, и распсихуется, что мы это от нее скрываем.
— А у тебя есть кокс?
— Нет.
— А у нее?
Мартин закатил глаза:
— Конечно, есть.
— Тогда пойди растряси ее!
— Не могу. Я уже брал у нее однажды.
— Когда?