Твои ровесники
Шрифт:
Продавец ответил, что со вчерашнего дня табак подорожал на двенадцать центов.
Когда Джим подходил к дому, моросил гнилой дождь. Сорокаэтажные дома казались мёртвыми стволами деревьев, утерявших листву. В густом небе через правильные промежутки времени уныло загорались тупые слова, которых никто не читал:
СЧАСТЬЕ
сопутствует тому, кто покупает
жевательную резинку
ИНДИАНА!
Мать сидела у плиты на своём обычном месте. Её глаза были закрыты, но она не спала. Джим понял это по дрожанию ресниц. Он долго разглядывал её бесцветное лицо, поперечные морщины на тонкой шее.
Большие руки на острых коленях напоминали вылезшие из земли корни. Джим поразился: как изменяется человек, когда у него закрыты глаза!
Он достал деньги, сложил их веером, как игральные карты, и неслышно подошёл к матери.
Он осторожно коснулся бумажками её подбородка. Глаза тихо открылись. Перед ним была его мать…
Джим сбился с роли: вместо того чтобы торжественно произнести речь о некоторых мальчиках, которые не хуже взрослых делают доллары, он обнял мать и вдруг почувствовал горьковатое царапанье в горле… Джим считал всякие нежности проявлением слабости, недостойной настоящего мужчины, но сейчас ему захотелось, чтобы мать потрепала его волосы, ущипнула за нос или просто погладила по спине.
Но мать безразлично взглянула на Джима и сказала, как бы продолжая давно начатый разговор:
— Мясо подорожало на тринадцать центов, а кофе — на двадцать один… Как жить будем — не знаю.
Джим ничего не ответил. Но он знал, что в Америке послушание, терпение и усердие награждаются. Так написано в книжке. Так говорят в воскресной школе.
6. ГИБЕЛЬ ПРИДУМАННОГО ГЕРОЯ
В понедельник Джим попросил Коротконогого поставить его на клёпку в пару со взрослым рабочим.
Мистер Люс посверлил его своими глазками и сдул со щеки несуществующую муху, что, как известно, выражало удовольствие.
Мистер Люс несколько раз за смену подходил к самолёту, где работал Джим.
В середине недели мальчики окружили Джима, и Фил воскликнул, подражая зазываниям уличного торговца:
— Спешите убедиться! Красноголовый Дятел делает доллары!
Все засмеялись.
Томми спросил:
— Для кого?
Фил заголосил, кланяясь и прикладывая руку к сердцу:
— Только для Люса! Только для Люса!
И все разбежались хохоча. Джим остался один. Шутка была неприятна. Джим утешал себя:
«Разве я кому-нибудь мешаю? Никому не запрещено работать так же быстро и хорошо, как я… Томми скоро устаёт и часто портит клёпку. Фил может работать, но ленится. Я ведь не смеюсь над ними…»
В субботу у кассы Джим стоял сзади Фила и рассматривал кустик коротких волос на его макушке. Ему нравился этот парень. Он хотел понять, почему Фил перестал с ним разговаривать, и не мог.
— Джим Бойд! Двадцать семь долларов… Распишись.
Он хотел итти, но Фил задержал его:
— Подожди!
Это звучало приказанием, и Джим послушно остановился. Его сейчас же окружили мальчики.
— Том Гобсон! Тринадцать долларов двадцать центов… Распишись.
Когда Томми отошёл от кассы, Фил сказал:
— Пошли.
Все двинулись за ним. За воротами подождали хромающего Томми. Фил свернул в переулок.
На пустыре между недостроенным гаражом и угольным складом мальчики остановились. Фил посмотрел по сторонам и тронулся дальше.
Шли долго. Джим, опустив голову, покорно шагал за Филом.
— Здесь…
Джим поднял глаза. Он никогда не был в этих местах. Заводские стены остались сбоку и еле вырисовывались сквозь мелкую пыль. Впереди широкая канава пересекала бугорчатую поляну без травы.
Город напоминал о себе отдалённым гулом.
Мальчики окружили Джима. Все с любопытством смотрели на него, ожидая, что он будет делать.
Джим непонимающе переводил глаза с одного на другого. Сначала ему показалось, что они хотят отнять у него деньги, и он подсчитал, что на каждого придётся около двух с половиной долларов. Но они давно бы могли это сделать…
Что они хотят? Почему они медлят? Зачем Фил снимает с себя куртку? Может быть, это одна из тех его шуток, смысл которых иногда бывает трудно понять?
Но вот Фил идёт к нему. Он заложил руки в карманы и не торопится. Вот он подошёл к нему вплотную. Фил почти вдвое крупнее Джима. Не хочет ли он драться?
Фил достал сигарету, закурил, подождал, когда спичка сгорит до основания, и солидно, по-взрослому откашлялся:
— Слушай внимательно, Джим…
Он говорил сейчас просто, никому не подражая, и это было плохим признаком. Но ещё страшнее было то, что Фил называл его не так, как повелось в их компании — Красноголовым Дятлом, — а сухо, по имени.
— Слушай внимательно, — повторил ещё раз Фил, произнося слова с расстановкой, — потому что много нам говорить не придётся. Ты получил за неделю двадцать семь долларов. Это хороший заработок для новичка…
— Я старался, — пробормотал Джим.
— Да, ты старался, — согласился Фил, — мы все это видели. Но ведь Томми тоже старался, однако его оштрафовали на три доллара.
— Но я работаю лучше, я рассчитал каждый удар, это все знают — и мистер Люс и все…
— Верно. Коротконогий ставит тебя в пример. И он отнимает у Томми три доллара и отдаёт их тебе.