Твоими глазами
Шрифт:
Оначуть помолчала, дав оборотню обдумать сказанные слова, а он ошеломленно молчал, напуганный ответом на невысказанные вопросы.
– Что я должен сделать, Великая Даннан? – Эккарт старался, чтобы его голос звучал твердо.
– Будь защитой для женщин моего дома, – в голосе Данупочудилась мягкая улыбка. – Жрица и ее семья. Под твою охрану отдаю их всех. Да будет так!
Мужчина склонил голову и… проснулся в нежных женских объятиях. Запах Фир
На внешности мужчины превращение особо не отразилось, хотя остальными он был признан сидхе сразу и безоговорочно. Лишь только кожа приобрела свойственное всем сидам сияние и глаза, отливавшие волчьим золотом после заражения ликантропией, вновь стали синими, меняя свой цвет, только когда его звериная ипостась грозила вырваться наружу. Странно, но став фейри Эккарт не получил никакой особой магии. Более того, у вервольфа оказался иммунитет к любому волшебству, хотя оборотень стал чувствовать магию, как будто в него оказался встроен какой-то датчик. Теперь кровь Эккарта сочетала в себе и волка, и фейри – с этим приходилось считаться.
Он перестал стареть, но получил аллергию на чистое железо. Раны заживали намного быстрее, но мужчина был постоянно голоден из-за повысившегося обмена веществ. И, ох, его лунный цикл совершенно сбился. Теперь, превращение в волка происходило не только в полнолуние. Хотя это даже нравилось Эккарту – он заново учился управлять собственным телом и преуспевал в этом. Единственное, что беспокоило вервольфа – превращаясь в зверя, он все еще терял человечность, становясь животным большей частью своего разума. Если бы Эккарт изначально родился оборотнем, ему было бы легче контролировать свою вторую ипостась. Но, с другой стороны, будучи в человеческой форме, природные веры часто начинали вести себя, как их внутренние звери. Так что это была палка о двух концах.
– Ну, что, пошли вниз? – Голос Шапки вторгся в его давние воспоминания.
Все оказалось не так плохо в конечном итоге. Окружающий мир стал средоточием звуков и запахов, заменивших зрение. Сильнее стали и тактильные ощущения, а присутствие Фир Ллариг в жизни Эккарта делало все неприятности несущественными. Когда его сыновья заключили договор с Даннани получили в дар бессмертие, мужчина признал – все, что нужно для хорошей жизни, уже рядом.
– Конечно, Geliebte, – улыбнулся Эккарт в ответ, – все как ты пожелаешь.
***
– Ма, мы можем чем-нибудь помочь? – Фир обернулась на звук голоса Маккона.
Они с Конхенном были одеты и причесаны одинаково но, каким-то образом, Ллариг точно знала, кто именно из близнецов с ней сейчас говорит.
– Да, нам бы очень хотелось, – кивнул его брат.
Парни узнали о появлении гойделов и происшедшем с Олей еще до своего приезда и теперь с воодушевлением включились в увлекательные обсуждения на тему «как найти нашу девочку и что делать с Детьми Миля, когда мы их поймаем». Хотя, конечно, обсуждение было чистой формальностью. Все прекрасно понимали, что без новой информации сделать что-то реальное они не смогут. Конечно, рассказ Толы точно и скрупулезно пересказанный Эккартом, был содержательным, но, по сути, добавлял гораздо больше вопросов. Особенно к фомори – а они практически
Конечно, феек описал похитителей, но любой фейри знал, что подделать внешность гойделам, при желании так же легко, как им самим. Так что они все еще ждали новостей от суперов, которые искали Детей Миля за городом и на его территории. Хотя, на всякий случай, Фир передала детальное описание оборотням, а Беленус поговорил с остальными.
– А если мы сами попробуем что-то разузнать? – Маккен лениво облизывал ложку, которую только что достал из банки с шоколадным кремом, – у нас ведь неплохие шансы.
Белиссима, одна из фей-крошек, окружающих Ану, подлетела к нему и робко подергала за тонкую пядь волос, на кончике которой каким-то чудом держалась кровавая капля граната. Он улыбнулся и полный звериной грации протянул руку вверх ладонью. Пикси с лукавым выражением на мордашке села прямо на нее, обхватив тонкими ручками большой палец оборотня и потерлась нежным личиком о подушечку. В ответ Маккон зачерпнул крем из банки и предложил фейке. Белиссима посмотрела на сородичей, оставшихся в воздухе, и покачала головой. Этим знаком внимания она не хотела делиться.
Маккон вопросительно изогнул бровь и тут же почувствовал прикосновение крошечного язычка к своей коже. Удивленно хмыкнув, мужчина мазнул шоколадом большой палец. Золотисто-черные как у махаона, крылышки Белиссимы довольно затрепетали, когда она начала слизывать крем прямо с него.
– Мак… – Конхенн поднял глаза в потолок, – перестань с ней заигрывать. Она – пикси.
– Ну и что? – улыбнулся его брат, – может, мне нравится сам процесс.
Фея-крошка подняла личико, чуть испачканное шоколадом, и рассмеялась.
– Учи свою историю, сид, – произнесла она нежным голосом, – размер не есть величина постоянная.
Кон только хмыкнул в ответ. Он помнил, что раньше благодаря магии пикси могли изменять свой рост. Вот только происходило такое слишком давно, в те времена, когда еще бодрствовала Богиняи…
– Вы можете попробовать, если разрешит Дарен.
Голос отца вторгся в его размышления о феях-крошках. Конхенн вздохнул и переключился на проблему с гойделами. В конце-концов, устав от планирования при явном недостатке информации, все разбрелись по огромной комнате на первом этаже. Фир с Эккартом тихонько переговаривались в углу. Беленус уставился в ноутбук, сверяя колонки цифр и данных, изредка с удовлетворением поглядывая на читавшую рядом Аили. Близнецы оккупировали огромную плазменную панель и теперь играли на приставке в футбол, громкими воплями отмечая очередную победу одного и поражение другого.
***
Свечи, покоясь в чашах подсвечников, роняли восковые слезы, гипнотизируя фей-крошек золотистыми огоньками. Огонь в камине отбрасывал на стены длинные тени окружающих предметов. Существа, живущие в этом доме, не очень любили электрический свет.
– Ану, сядь, – в который раз попросила Аили.
Жрица рассеяно посмотрела в ту сторону, откуда шел звук и спросила:
– Что?
– Он приедет, скоро будет тут. Сядь, пожалуйста.
Жена Беленуса говорила, будто с маленьким ребенком. Жестикулируя, чтобы привлечь к себе внимание. Четко произнося слова и фразы.