Творения Великих.Пришлая
Шрифт:
– Вот и славно, – распрямился во весь исполинский рост Шарар. – А теперь, если верить книгам, где описаны человеческие отношения, я должен уйти, оставив тебя наедине со своими мыслями.
Не уверена, но, кажется, я вновь согласно кивнула, и Шарар, не проронив больше ни слова, и правда оставил меня барахтаться в топком болоте собственных мыслей и сомнений совсем одну.
***
– Я же говорила! – с укором прошептала Окара, то и дело подгоняя маленький огненный вихрь, чтобы тот не сбавил обороты и не погас ненароком. – Зря ты танцевала с ним! Теперь у тебя нет выхода.
Я прищурилась, пряча глаза от горячего, прогретого магией Окары ветра.
– Не говори ерунды. Выход есть всегда, да и мне все равно, что там говорит Мистер Огонь, – так мы с ней теперь называли Шарара. Своего рода шифр, чтобы никто не догадался. – Совсем скоро я уплыву в Темные земли, и все закончится, как жуткий сон.
Драконица с сомнением покачала головой.
– Это не тебе решать, – прямо как Шарар сказала она и отклонилась, ведь в проход между нашими столами вклинился Ривел.
– Удивительно! Вы находите время поболтать, Пришлая? – уперев руки в боки, замер надо мной эльф. – Где ваш вихрь?
– Сейчас, – запыхтела я, всматриваясь в тоненькую огненную струйку, сидящую, словно крохотный цветок в чашечке Петри. – Пытаюсь.
– Плохо пытаетесь! – безапелляционно заявил остроухий, гневно хмурясь. – Отдайте всю свою силу. Заставьте пламя разгореться!
Я с видом упертого барана молча глядела на огонек, продолжающий легкий, плавный танец. Обращаться в оружие массового поражения он отказывался наотрез. Я наморщила лоб.
Вот и еще одно подтверждение того, что слова Шарара лишь выдумка. Мое пламя сильнее, чем у некоторых драконов? Ха! Не знала, что я настолько наивна.
– Не понимаю, в каком мороке блуждал мой разум, когда я подписал ваше заявление, но это – не магия, а вы, – рыкнул Ривел. – не маг!
Обида без промедления горячими щипцами взяла за горло. Столько волнений свалилось на меня в последнее время, что нервы расшатались, будь здоров.
– Я сказал, работайте! – лихо подбросил дров в горнило моей ярости эльф. – Работайте, или пойдите вон, чтобы глаза мои вас больше…
– Да когда же вы перестанете на меня кричать?! – в ответ заорала я и с такой силой шлепнула руками о стол, что отбила обе ладошки.
Слепящая горячая вспышка, и я – а вместе со мной и профессор, – едва успели отклониться. Замешкайся мы хоть на секунду, точно остались бы без бровей и ресниц.
Ривел растеряно моргнул, а затем, сложив руки за спиной, с невозмутимым видом подался прочь, будто добился наконец того, чего хотел, а я сжалась испуганным птенцом. Палку-то, бесспорно, перегнула.
– Наконец хоть какие-то успехи, – надменно проговорил профессор, вопреки моим ожиданиям получить знатный выговор. – Продолжайте работать и, возможно, однажды из вас выйдет хотя бы подобие мага.
Игнорируя сочувственные взгляды Окары и Диона, я вновь уставилась на огонек. Злость улеглась, и он снова походил на пламя свечи.
– Ты сдерживаешь себя, – поучительно изрек лесной после занятия. – Зажимаешь силу в тиски. Расслабься и позволь магии самой найти выход.
Ривел одним только взмахом потушил огоньки на партах, а мне, как «отличнице» магического труда, поручил собрать весь рабочий инвентарь в коробку. Я покосилась на эльфа. Злословить, конечно, нельзя, но очень хотелось.
– Когда на меня так давят, я вообще ничего сделать не могу, – вполголоса, шипя змеей, принялась чинить я оправдания.
– Ты не права, – так же шепотом ответила Окара. – Знаешь, я ведь дракон и знаю о пламени достаточно, чтобы понять: огонь стихия страстная. И раз ты не можешь сама дать ему волю, тебя нужно растормошить. Ты пытаешься все держать под контролем, а злость контролю поддается с трудом. Вот он, – мотнула головой она в сторону эльфа, – и провоцирует тебя. Чтобы ты не перегорела.
– Верно, – поддакнул Дион и с видом профессора принялся вещать. – Магическая энергия имеет свойство застаиваться. Необходимо магичить, Лиза, иначе тебя однажды попросту разорвет.
– Успокоил, – хмыкнула я, устало сгребая последнюю чашку и позволяя лесному подхватить короб и отнести его в подсобку.
Странно, но после магического всплеска на душе действительно стало легче. Словно я наконец хорошенько выспалась, выплакалась и наелась шоколада до отвала. И все это одновременно.
– У нас, иппорианцев, – совсем беззвучно пролепетала Окара, будто читая мои мысли, – сущность раскрывается еще в детстве, а ты ведь немного другая, – драконица выразительно поглядела на меня, пришельца из другого мира, в котором о магии душевно здоровые люди вообще не говорят. – Значит, придется раскрываться так. Метод жестокий, но зато действенный.
– Наверное, вы правы, – наконец согласилась я с друзьями. – И все же хотелось бы как-то помягче, что ли..
– Пришлая! – возможно, Ривел слышал наш разговор, поэтому и вложил в голос всю возможную жесткость и резкость. – Вы чего тут копаетесь до сих пор?
– Так у нас больше нет занятий сегодня, – как можно покорнее выдавила я, – профессор.
Окара, сердито сверкая глазами, тут же невзначай подтолкнула меня, мол: «Да прояви ты уже наконец крепость духа, мямля!»
– Как нет? А занятие по Высшему целительству?
Я с удивлением глядела на остроухого. С утра руны у первокурсников, а затем еще и магия стихий… Может, он переутомился или вовсе с ума сошел?
– Я ведь занимаюсь на отделении Стихийной и Боевой магии, – аккуратно напомнила я.
– Помню. Не скажу, что рад этому, но… разве я не говорил? – Ривел открыто довольствовался моим обескураженным видом. – Хм… запамятовал, верно… Раз так, то говорю. Беря во внимание исключительность ваших урожденных способностей, помимо занятий на стихийном отделении, три раза в неделю у вас будут дополнительные занятия по целительству. С профессором Дориусом мы все обговорили. Он охотно согласился принять еще одного студента.