Творения

Кирский Феодорит

Православный. Еще другія — некоторую часть человечества?

Еранистъ. Я такъ думаю. Но, чтобы искомый предметъ привести въ бoльшую ясность, надобно показать, какъ называются такъ или иначе думающіе.

Православный. Я это изъясню. Симонъ, Менандръ, Маркіонъ, Валентинъ, Василидъ, Вардизанъ, Кердонъ и Манесъ ясно отвергли человечество Христово. А Артемонъ, феодотъ, Савеллій, Павелъ Самосатскій, Маркеллъ и Фотинъ впали въ совершенно противное тому богохульство: ибо они проповедуютъ,

что Христосъ есть только человекъ, а Божество Его прежде векъ сущее отвергаютъ. Арій же и Евномій Божество Единороднаго называютъ созданнымъ и говорятъ, что Онъ принялъ на себя одно тело; а Аполлинарій, хотя и признаетъ, что Онъ принялъ тело одушевленное, но душу разумную, въ своихъ сочиненіяхъ, лишаетъ и чести и спасенія. Таково различіе въ поврежденныхъ догматахъ. Если ты любишь истину, то скажи мне, должно ли входить въ какое–либо разсужденіе съ заблуждающими, или оставить ихъ самимъ себе, тогда какъ они стремятся въ бездну?

Еранистъ. Безчеловечно презирать болящихъ!

Православный. Следовательно надобно и соболезновать имъ и врачевать ихъ по силе.

Еранистъ. Конечно.

Православный. Но если бы ты умелъ врачевать телесныя болезни, то, будучи со всехъ сторонъ осаждаемъ больными, изъ которыхъ каждый представлялъ бы тебе свои страданія, напримеръ, одинъ — нагноеніе глазъ, другой — раны на ушахъ, тотъ — боль зубовъ, одинъ — чрезмерное напряженіе нервовъ, другой — ослабленіе ихъ, тотъ — избытокъ желчи, другой — мокроты, скажи мне, что сталъ бы ты делать? Одно ли лекарство предложилъ бы всемъ имъ, или каждой болезни свое?

Еранистъ. Очевидно, каждая болезнь требуетъ своего лекарства, которымъ изгоняется именно та болезнь, а не другая.

Православный. Ты хочешь сказать, что изгоняемая тобою болезнь только тогда послушается тебя, когда страждущему жаромъ ты будешь предписывать лекарства прохладительныя, противъ охлажденія будешь употреблять согреваніе, излишнее напряженіе нервовъ ослаблять, ослабленіе укреплять тоническими средствами, излишнюю влагу изсушать, и обратно сухости противодействовать влажностію? Такъ ли?

Еранистъ. Такъ повелеваетъ врачевать главный законъ врачебной науки, ибо противное врачуется противнымъ.

Православный. Следовательно, разсуждая противь ересей, не должны ли мы каждой изъ нихъ подать приличное лекарство?

Еранистъ. Конечно.

Православный. Но приличное лекарство не то ли будетъ, когда мы недостающее въ ихъ исповеданіи восполнимъ, а излишнее отсечемъ?

Еранистъ. Справедливо.

Православный. Итакъ, стараясь уврачевать Фотина, Маркелла и другихъ еретиковъ, близкихъ къ нимъ, чтo должны мы присовокупить къ ихъ исповеданію, чтобы исполнить законъ врачебной науки?

Еранистъ. Исповеданіе Божества Христова, котораго недостаетъ у нихъ.

Православный.

Но нужно ли будетъ говорить имъ о человечестве, тогда какъ они Владыку Христа исповедуютъ человекомъ?

Еранистъ. Очевидно нетъ.

Православный. Разсуждая съ Аріемъ и Евноміемъ о воплощеніи Единороднаго, что посоветуемъ имъ прибавить къ ихъ исповеданію?

Еранистъ. Принятіе Единороднымъ души: ибо они говорятъ, что Богъ–Слово принялъ одно тело.

Православный. А Аполлинарію чего недостаетъ для совершенства его ученія о вочеловеченіи?

Еранистъ. Онъ не долженъ отделять ума отъ души, но долженъ исповедывать, что вместе съ теломъ принята и разумная душа.

Православный. Маркіонъ, Манесъ, Валентинъ и близкіе къ нимъ что исповедуютъ и что отвергаютъ?

Еранистъ. Они говорятъ, что веруютъ въ Божество Христово, но не допускаютъ Его человечества.

Православный. Посему постараемся убедить ихъ, чтобы они съ любовію приняли ученіе о человечестве, и Божественнаго строительства спасенія нашего не почитали за призракъ.

Еранистъ. Такъ, а не иначе поступать должно.

Православный. Итакъ скажемъ имъ, что Iисуса Христа должно называть не только Богомъ, но и человекомъ.

Еранистъ. Согласенъ.

Православный. Но какъ же мы заставимъ другихъ называть Христа человекомъ, когда сами отвергаемъ это названіе? Ибо они не послушаются нашихъ убежденій, но еще будутъ обличать насъ въ томъ, что и мы единомысленны съ ними.

Еранистъ. Могутъ ли почитать насъ своими единомысленниками, когда мы исповедуемъ что Богъ–Слово принялъ плоть и душу разумную?

Православный. Но для чего же бегать отъ имени, когда исповедуемъ самое дело?

Еранистъ. Христа должно называть отъ того естества, которое досточтимее.

Православный. Соблюдая предложенное тобою правило, намъ не возможно будетъ называть Христа ни распятымъ, ни воскресшимъ изъ мертвыхъ, ни утверждать о немъ другое что–либо сему подобное.

Еранистъ. Это — наименованія спасительныхъ страданій; но кто отвергаетъ страданія, тотъ уничтожаетъ спасеніе.

Православный. Но имя: человекъ есть имя естества; умолчаніе же о естестве есть отверженіе его, а кто отвергаетъ естество, тотъ уничтожаетъ страданія, безъ которыхъ спасеніе останется словомъ безъ вещи.

Еранистъ. Я почитаю необходимымъ знать, что человеческое естество воспринято; но Спасителя вселенной называть человекомъ — значитъ уменьшать славу Владычню.