Твори бардак, мы здесь проездом!

Политов Дмитрий Валерьевич

Почувствовав перемену в ритме игры, футболисты из Донецка несколько приободрились и стали потихоньку поддавливать хозяев, переходить на их половину и искать подходы к воротам Ракитского – Яшину сегодня Бесков решил дать отдохнуть. Сашка, который в первом тайме откровенно скучал, мокнул и мерз, начал все чаще вступать в игру. В одной из атак он отбил мяч на угловой, который отправился подавать тот самый рыжий, чье лицо Даниле показалось знакомым.

– Лобан, вешай! – истошно заорал кто-то из игроков «Шахтера», показывая, куда надо сделать передачу. И Мельник вздрогнул. Батюшки святы, да ведь это Лобановский! Вгляделся повнимательнее. Ну, да, точно он! Вот так сюрприз,

оказывается, сегодня довелось сыграть против будущего легендарного советского тренера. Это что же, он за «Шахтер» играл? Почему-то фамилия Лобановского для Данилы всегда твердо ассоциировалась исключительно с «Динамо» (Киев). Что это, последствия его перемещения в эту реальность? А, ладно, какая хрен разница, по большому счету. Но забавно.

На пятнадцатой минуте второго тайма Козлов каким-то волшебным образом сумел обмануть защитника гостей и с трудом, но протолкнул таки мокрый тяжелый мяч на ход Вшивцеву. Ну а Юрка просто показал вратарю «Шахтера», что будет бить в левый угол, а сам технично пробил в правый. 3-0

Игра совсем успокоилась. Несколько раз возникало оживление на поле и на трибунах, когда горняки подавали угловые у ворот Ракитского. Все ждали, что Гусь – еще одно прозвище будущей легенды – сумеет продемонстрировать свой знаменитый «сухой лист». Но как не старался Лобановский, на раскисшем поле набравший влаги сверх нормы мяч ни в какую не хотел повиноваться ему. Все время получались самые обычные навесы, которые защитники «Динамо» умело перехватывали.

– Лобан, поправь целкость! – орали какие-то остряки с трибун под одобрительный хохот других болельщиков. Что тут скажешь, приходится в …дцатый раз лишь повторить, что от великого до смешного один шаг.

На исходе игры Мельник сделал дубль. Получил мяч метрах в двух от штрафной, переложил его с ноги на ногу, создав у защитника иллюзию того, что опять начнет водиться. А кто виноват, что опекуна не предупредили – Данила почти одинаково бьет с обеих. Вот и сработал стереотип, мол, мяч у нападающего под левой, до этого чаще всего вел и бил с правой, значит, сейчас в деле нерабочая. Расслабился горняк на долю секунды, а Мельнику только этого и нужно. Взял и почти с места вдарил. Попал на редкость удачно – «между ушей». Мяч в сетке и кепка вратарская там же. 4-0

– Да ты снайпер, Малой, – ткнул его дружески в плечо Еврюжихин.

– Так я ж из Вешняков.

– И что? – не понял Генка.

– У нас во время войны там как раз снайперская школа размещалась. Про Алию Молдагулову слыхал?

– Однако, – уважительно качнул головой товарищ.

– Малой, завязывай языком болтать, – усмехнулся Маслов, устало вытирая рукавом футболки лицо. – Коль уж ты такой у нас меткий, то почему всегда мимо унитаза ссышь?

– Чего?! – взвился Данила.

– Хрен через плечо. Иди, играй, бармалей еще не свистнул.

Инь-янь.

Глава 26

1968 год. Москва. Июль

Погода в Москве установилась отвратная. Чуть больше десяти градусов тепла и постоянные дожди. Бр-р, гадость! На улицу хороший хозяин собаку не выгонит. Объяснил бы кто это Бескову – Иваныч плевать хотел с высокой колокольни на хмурое серое небо, повышенную влажность, лужи под ногами и прочие «мелочи». Сегодня, правда, неожиданно расщедрился и объявил, что после традиционной послематчевой бани игроки могут отдохнуть. Дня два.

Все же, как никак, первый круг чемпионата подытожили вчерашней победой над «Шахтером». Хвастаться, правда, особо было нечем – «Динамо», набрав всего двадцать один балл телепалось на

позорном девятом месте, отставая от лидеров – киевского «Динамо» и московского «Спартака» на девять очков. Но искренне хотелось верить, что после недельной паузы в чемпионате дела пойдут получше.

– Малой, – остановил Данилу администратор команды Сергей Сергеевич Ильин – в прошлом один из лучших левых крайних отечественного футбола, – дело есть.

«Хрен сварился – будешь есть?» – мысленно ответил Данила. Рупь за сто, что сейчас его постараются накрячить каким-либо поручением, от которого уже благополучно отвязались другие игроки. А тут, барабанная дробь, на манеже все те же – Мельник и…и больше никого, только Мельник. И предчувствия его не обманули.

– Нужно к Авруцкому съездить, – Ильин попытался требовательно заглянуть Даниле в глаза и подавить возможное сопротивление в зародыше. Ага, хренушки, росточка Сергеич был невеликого – сантиметров сто шестьдесят с небольшим хвостиком, и потому приходился молодому нападающему едва ли по грудь. Ну, может, чуть выше. И поэтому Данила легко смотрел поверх его головы, усиленно делая вид, что любуется новогорскими пейзажами. – Не борзей, молодой, – а упертый дядька, настойчивый. – Я бы сам сгонял давно, – ага, верю, охотно верю. – Но, понимаешь, дел по горло. Меня в Спорткомитет срочно вызывают, а тут Юрка. Позвонил, говорит что-то, не слышно ни хрена. Бесков велел разобраться и доложить. Ну, имей совесть, выручи – ты же все равно на базе трешься.

– Я за аттестатом вообще-то собирался, – угрюмо ответил Данила.

– Вот и славно, – фальшиво обрадовался Сергей Сергеевич. – Тебе практически по дороге. Заедешь в школу, а после прямиком на Ярославский вокзал.

– С фигов ли на вокзал? – чуть не подавился от возмущения парень. – Он что, не в Москве?

– На даче. У родителей, – взгляд Ильина метнулся в сторону. – Да там и ехать-то всего ничего. До Калининграда, а потом недолго на автобусе. Держи, я вот тебе и адресок уже подготовил, и схему поселка набросал. Смотри, дом крестиком обозначен. – Вот ведь какой ушлый, все-то он заранее предусмотрел! Ладно, на базе и правда сидеть скучно, все разъехались по домам. Можно и прогуляться.

В школе удалось решить все достаточно быстро. Директор оказалась на месте, аттестат благополучно пылился в ее сейфе, ключи в кармане, так что буквально через каких-то двадцать минут Данила вышел на улицу с документом в кармане, получив на прощанье еще несколько дежурных напутствий. Но обошлись без оркестра, цветов и лобзаний. И вот она, свобода!

Теперь, правда, в полный рост вставал вопрос, как у того витязя на распутье, какую дорогу выбрать. И какие же варианты просматривались. День рождения – в ноябре. Соответственно, ни о какой присяге и призыве пока можно не волноваться. Поскольку из-за возраста ему не могли сделать трудовую, оставалось радоваться стипендии от Федерации футбола в восемьдесят рябчиков в месяц и не жужжать. Тем более, что еще капали премиальные за победы, выездная халтурка – жить можно. Не шикуя, но можно. Опять же, комната на базе, форма, бутсы, питание.

Хлипко все это, на самом деле, до первой серьезной травмы. Вон, пока в себя приходил после памятного матча за сборную и «подарка» от австрийца, о многом передумал. Это в его времени профессиональному спортсмену хорошо – он защищен своим контрактом. Но здесь и сейчас все не так радужно. Сломаешься, иди куда хочешь. Официально ведь никакого профессионального спорта в стране нет. В том же футболе, в зависимости от ведомственной принадлежности, игроки числятся на каких-то должностях на заводах, фабриках или носят погоны.