Твой нежный взгляд
Шрифт:
Селия слушала ее как в тумане. Эйлин подвела ее к трюмо, усадила и принялась вытаскивать шпильки из ее прически, расчесывать волосы. Она трудилась молча, что было для нее нехарактерно. Селия смотрела в зеркало.
Какой необычный день! Кто бы мог подумать?
Наконец Эйлин закончила свою работу.
– О, мисс! – благоговейно выдохнула она. Подойдя к большому зеркалу, она повернула его так, чтобы Селия могла видеть себя в полный рост.
Нет, это не она. Это не ее отражение, и вовсе
Селия будто сошла со старинного портрета – фантазия из шелка, пены кружев– и цветов. Эйлин натянула ей на руки лайковые перчатки, а Селия подумала: «Это не я. Это кто-то другой, только не рассудительная, серьезная мисс Томасон. Это слащавенькая пустышка в дорогой обертке».
– Кто же ты? – спросила она у своего отражения.
– Принцесса! – воскликнула Эйлин. – Настоящая принцесса!
– Принцесса в чужом платье, – улыбнулась Селия. Какая чушь! – Интересно, что сталось с той женщиной, которой принадлежало платье?
И тут ужасная догадка пронеслась в ее голове. Что, если это платье его погибшей сестры? Свадебное платье Аманды?
Нет, вряд ли. Аманда гораздо ниже ростом – на несколько дюймов.
В дверь постучали.
– Селия? – Тетя Пруденс просунула голову в комнату. – Дорогая, ты... Господи Боже! Святители небесные!
Эйлин и тетя Пру защебетали вокруг Селии, расхваливая ее платье, жениха и болтая всякую чепуху. Потом Эйлин побежала вниз, чтобы предупредить священника, что невеста сейчас явится. За ней спустилась и Селия.
Все собрались в гостиной. Тут стояли слуги, одевшиеся по такому случаю во все самое лучшее, Патрик в рубашке с накрахмаленным воротничком, Эйлин, сияющая от счастья, словно это платье – ее рук дело. Джинни, младшая сестра Патрика, которая недавно приехала из Ирландии, взволнованная Ханна в белоснежном переднике – праздничное добавление к повседневному платью. Суровый преподобный Халлем приосанился и одобрительно кивнул.
В этот момент Селия совершенно некстати вспомнила слова одного священника-англичанина. Он по секрету похвастался ей, что стоит ему раскрыть рот, как все начинают внимать ему, словно самому Господу Богу.
Но сегодня в этой комнате центром всеобщего внимания был вовсе не священник, а Брендан О'Нил. Он стоял у окна, спиной к собравшимся, и смотрел на улицу.
Ткань фрака, казалось, натянулась на широких плечах. Селия с трудом перевела дух и вошла в дверь.
Едва она перешагнула через порог, он медленно обернулся. И у Селии перехватило дыхание.
Эйлин была права. Брендан О'Нил чертовски хорош собой.
– Селия. – Ее имя никогда и никто еще так не произносил – серьезно и нежно.
– Мистер О'Нил, – промолвила она официальным тоном.
Он улыбнулся:
– Платье очень вам идет и сидит идеально.
– Да,
Собравшиеся обменялись недоуменными взглядами, как-то не принято, чтобы гости и священник ждали, пока невеста и жених наговорятся.
Брендан ответил:
– Я купил его в магазинчике рядом с домом модистки.
– Ах да. Кажется, я помню этот магазин. Но как его смогли так быстро сшить и подогнать?
– Счастливая случайность. Ваши мерки совпали с мерками одной несостоявшейся невесты, чей жених сбежал от нее в апреле.
– Вот как? Тогда это объясняет весенний характер фасона.
Священник откашлялся.
– Итак, леди и джентльмены...
Дверь гостиной отворилась, и тетя Пруденс в платье, которое несколько десятилетий назад выглядело на ней очаровательно, пока торты и пирожные не дали о себе знать, величаво вплыла в комнату. Церемония началась.
Для Селии все тянулось нестерпимо медленно, словно во сне. Голос священника звучал странно и будто издалека. Шум толпы, доносившийся с улицы, постепенно сменился грохотом экипажей и говором прохожих – стражи порядка хорошо справляются со своей работой, рассеянно подумала она.
Священник продолжал говорить.
Брендан слушал знакомые слова и фразы, которые много раз звучали в его присутствии раньше, но не относились к нему лично. И уже в который раз за этот день он задавался вопросом: что же, во имя всего святого, он делает?
Он взглянул на Селию – на лице ее застыло легкое недоумение. Еще бы! Любая на ее месте чувствовала бы себя не в своей тарелке. Достаточно вспомнить, как он принудил ее дать согласие на этот брак. Из-за его прихоти вся их жизнь перевернулась.
Может, еще не поздно остановиться?
Слуги улыбались. Тетя Пру сияла от счастья. Все довольны и веселы, кроме жениха и невесты.
О'Нил произнес необходимые слова, потом услышал те же самые из уст Селии, сказанные неуверенно и мрачно. Она выглядела понурой, несмотря на все великолепие ее наряда.
Он машинально сунул руку в карман и достал кольцо. Оно принадлежало его матери. Брендан нашел его, разбирая отцовские бумаги, когда вступал во владение фамильным имением.
Отец, мама...
Насколько он мог судить по детским воспоминаниям, их брак был счастливым. Думая о матери, он не мог не вспомнить ту боль, которая заполнила его детство после ее безвременной кончины. Но Брендан помнил ее лицо, взгляд, лучившийся нежностью всякий раз, когда она смотрела на своего единственного сына. И те же глаза вспыхивали, как бриллианты, стоило ей взглянуть на отца.