Твой последний шазам
Шрифт:
Я на автомате пробормотала «клянусь» и осталась за забором.
Как истинный вестник мира, Саша вышел на улицу со словами «Всё. Хорош. Расходимся по домам», но тут же в него со злостью вцепилась какая-то девчонка, и я сильно пожалела, что пообещала не соваться.
Завязалась непонятная всеобщая возня, в которой лучше всего я различала белые цифры 88 на Лёхиной футболке. С ним определенно всё было хорошо.
Но тут из-за дома появился Амелин в жёлтых резиновых хозяйственных перчатках по локоть и алюминиевым ведром в руке.
— Что ты собрался
Однако мои слова Амелин проигнорил, а когда я попыталась его схватить, ловко увернулся и, бегом вылетев за калитку, ринулся в общую кучу.
Раздавшиеся оттуда вопли в миг заставили меня позабыть о данном Якушину обещании и тоже выскочить на улицу.
К моему появлению, большая часть компании врассыпную убегала по дороге, один парнишка валялся и Якушин, наклонившись, хлопал его по щекам, возле них шмыгала носом девочка лет пятнадцати. Трое других пацанов лихорадочно прыгали, извивались, махали руками и матерились срывающимися голосами. Лёха, согнувшись пополам, закатывался от смеха.
Амелин стоял рядом и с непроницаемым лицом смотрел на их страдания.
— Какое оказывается замечательное средство, — сказал он, когда я подошла. — И летят хорошо. Думал развалятся, но нет, сгруппировались в полёте.
— Можешь объяснить, что ты сделал?
— Теперь они тоже не будут стареть и разлагаться. По крайней мере некоторое время.
— Это были муравьи? — догадалась я.
— Муравейник.
— О ужас, — я вспомнила утреннюю боль.
— У меня другого оружия нет, — его голос прозвучал на удивление мрачно. — Только дедов обрез. Но если я его возьму, точно всех перестреляю.
Глава 23
Никита
На рынок отправились втроём: я, Трифонов и Макс.
Пешком мы туда ещё не ходили. Нужно было пройти вдоль полей, подняться на горку и идти по шоссе до посёлка.
Бодрым, спортивным шагом добрались туда за двадцать минут.
После почти двухнедельной изоляции поселок показался нам на редкость оживленным местом: многоэтажные дома, магазины, люди, которые будто бы все смотрели на нас. Хотя мы были мытые, бритые, трезвые, в чистой одежде и вполне себе нормальные городские пацаны.
Зашли в маленький магазинчик, Трифонов купил сигарет, мы с Максом набрали себе чипсов и сникерсов для Дятла. Закинули всё в рюкзак и отправились на рынок за мясом и апельсинами.
Рынок был разбит под шатром, растянутом на площади. Прилавков не меньше пятнадцати, но занято из них около десяти. Возле входа стоял узбек с орехами, сухофруктами и мёдом, чуть подальше столики с овощами и фруктами и в самом дальнем углу развал с какой-то ерундой вроде трусов, тапочек и мочалок. Из динамиков сверху негромко доносилась Мне бы в небо[1].
Мы с Трифоновым остановились возле суетливой, похожей на мышь, тётушки, торговавшей фруктами, а Макс неспешно двинулся по рядам, оглядывая прилавки.
— Вы,
— Мы из лагеря, — сказал я. — Из Юпитера.
— Сбежали что ли? — она подмигнула.
— Работаем там, — не без гордости сообщил я.
— И что же вы делаете?
Однако ответить я не успел. В шатёр вошли пацаны. Человек пять. Такие типично деревенские пацаны с бритыми головами в спортивных трусах и пластиковых шлёпках. Вошли с сигаретами, громко матерясь и гогоча.
Как только я их увидел, сразу понял, что у нас будут проблемы. Это нужно просто знать Трифонова. Ко всякого рода гопоте его тянуло, как магнитом.
Заметив их, тётушка тут же охнула, схватила коробку с апельсинами и спрятала под прилавок. Туда же принялась убирать и остальное.
— Всё, всё. Давай двести рублей и в расчёте. Больше ничего продать не могу.
— А чего им нужно? — заинтересовался Трифонов.
— Безобразничать будут, — ответила она, поворачиваясь к своей молоденькой соседке. — Беги за Артуром скорей.
Пацаны действительно пришли, как к себе домой, всё, что торговки убрать не успевали, они хватали или просто скидывали. Узбек попытался накрыть сухофрукты и орехи плёнкой, но парни в момент её сорвали и стали набивать карманы.
Один схватил спавшую на стуле кошку и так сжал, что её вопль заглушил музыку.
Они были примерно нашего возраста, может чуть старше, и при виде их, у Трифонова прямо-таки огонь в глазах зажегся. Как у оголодавшего за зиму волка, внезапно наткнувшегося на стадо баранов.
Я не сомневался, что он специально подстроил столкновение с тощим высоким парнем, по виду главным у них. Выждав, когда парень подойдет ближе, Тифон как бы между делом, сделал шаг назад, и парень, сам того не желая, на ходу врезался в него плечом. Тифон пошатнулся и пакет с апельсинами, каким-то загадочным образом вывалился у него из рук. Апельсины раскатились по плитке. Парень небрежно оглянулся, но останавливаться не стал. Именно этого Трифонов и ждал, резко выбросив руку вперед, тормознул его за плечо.
— Собирай!
Потом, когда всё уже закончилось, и мы обсуждали, как это произошло, Трифонов клялся, что ничего не подстраивал и не нарывался, но я ему ни на грамм не верил. Он всегда был слишком борз, уверен в себе и одержим тем, чтобы ставить вот таких беспредельщиков на место.
Свита парня загудела, я напрягся, тётушка сердобольно разохалась. Продавщица за соседним прилавком застыла с гримасой ужаса на лице. Кошка орала, как резаная.
Лёха как-то умел разруливать такие ситуации и нейтрализовать обе стороны. А если не помогало, то и подраться мог без труда. Но Лёхи с нами не было, а я подобные разборки страсть, как не любил. И ладно ещё двое на двое, а вдвоём против толпы, в подобное мог влезть только Трифонов.