Твой восемнадцатый век

Эйдельман Натан Яковлевич

Но вот мелькнуло имя «директора университета статского советника и кавалера Ивана Петровича Тургенева» — и мы легко угадываем за печатными строками — «невидимые»:

друг Новикова, Карамзина, отец четырех братьев Тургеневых, в числе которых будущий декабрист Николай Иванович («хромой Тургенев») и Александр Иванович — тот, кому суждено играть существенную роль в биографии одного новорожденного…

Множество других важных для нас имен — Державин, Жуковский, Крылов — тоже в газетных листах присутствуют незримо: высокому просвещению нет нужды себя выставлять без надобности…

Зато бурлит и не скрывается Москва покупающая и продающая, веселая и несчастная, стыдная и повседневная:

«Продается лучшего поведения видный 15-летний лакей, в коем теперь меры 2 аршина и слишком 6 вершков, да кучеров двое и разного звания люди».

«На Ильинке в приходе Николы

Большого Креста, против колокольни, в греческом погребе под № 4 и под знаком оленя продаются вновь привезенные разных сортов вина ведрами: французское белое по 7 рублей, португальское белое мушкатель и шпанское красное — по 6 рублей, уксус цареградский, сыр нежинский по 4 рубля бочонок».

В этот день, 26 мая, в Москве, на Немецкой улице, во дворе коллежского регистратора Ивана Васильевича Скворцова, у жильца его майора Сергия Львовича Пушкина родился сын Александр…

Уходящее столетие прощается с одним из лучших своих творений — тем мальчиком, который через шестнадцать лет на лицейском экзамене вздохнет о веке Державина —

И ты промчался, незабвенный!

Тут настала и наша пора распрощаться с осьмнадцатым столетием.