Твоя безумная фанатка
Шрифт:
– Добрый вечер. Что будете заказывать? – к столику, куда уселась рок-группа, подошла молоденькая официантка в тёмном фартучке.
– Три капучино, – за всех ответила Дина.
– И пиво. Тёмное. Не разливное. Просто в стекле, – добавил Матвей, даже не удостоив вниманием девушку, которая, судя по расширившимся зрачкам, узнала звёзд. Он был целиком и полностью поглощён Пылаевой, которую за эту неделю словно увидел в первый раз.
– Итак, что ещё мне спеть? Есть пожелания? – тем временем советовалась со слушателями Пелька. Её сияющая улыбка казалась такой искренней, однако глаза не горели. Дина права: через напускное веселье проступала грусть. Даже не грусть… усталость. От себя, от жизни, от всего.
Начали накидываться варианты. Ясно. Нелли чередовала: своё с заготовленным заранее репертуаром из хорошо известных треков, под которые несложно подпевать. И под которые лихо плясалось. Что это? Стеснение? Попытка замаскировать личное среди общего? Бондарев не понаслышке знал, как с непривычки неловко делиться тем, что должно принадлежать только тебе. Тут работает и страх оказаться осмеянным, и боязнь напортачить, и много чего ещё. Это потом уже втягиваешься, однако первые попытки… самые интимные. Однако Пылаева отлично справлялась, тут не поспоришь.
Где-то следующие полчаса всё продолжалось в таком миксованном режиме. Отдыхающие, устав сидеть, принялись покорять танцпол, изображая брачные игры древних племён. Звенели бокалы, разливая шампанское на недоеденные салаты. Выкрикивались поздравления, у нескольких столиков сегодня отмечались праздники. От мерцающего под потолком диско шара (и нафига он тут?) то и дело отскакивал громкий смех.
В какой-то момент Нелли покинула сцену, пообещав, что скоро вернётся. Перерыв, сменившийся обычной танцевальной музыкой из плейлиста ди-джея, тянулся невыносимо долго. Матвей допивал уже вторую бутылку, от скуки высыпав соль на скатерть и рисуя по ней понятные только ему узоры зубочисткой. Если бы не Пелька, он бы ушёл. Такие возрастные посиделки, где один шатающийся придерживал другого такого же шатающегося, а чья-то жена орала на мужа за то, что тот залил вином её платье, были для него пока за гранью понимания. Видимо, не дорос.
Томительная пауза, наконец, закончилась. Певица вернулась к зрителям. Однако торжественная часть, по всей видимости, закончилась. Переодевшаяся она уже больше походила на себя: ярко-жёлтая футболка, разодранная на животе хитрыми умами производителя, и высокая танкетка того же цвета придавали Пылаевой привычный облик девочки-радуги. Хотя всё равно было видно, что краски старались приглушить потёртыми чёрными джинсами.
Заиграла негромкая музыка, медленно нарастающая и укутывающая в кокон подуставших отдыхающих. А затем вдруг зал взорвала гитарная обработка. Уснувшие в тарелках повскакивали, у других напитки разлились от неожиданности в дрогнувших руках:
Хочешь оправдаться?
Окей, давай сыграем в процесс.
Нет, не больно, расслабься,
Я не из нежных принцесс.
Обида, ненависть, злость?
Да просто не повезло.
Откуда ж было знать,
Что встречалась с мудаком?
Искалеченные чувства?
Да плевать.
Ты искалечил то,
Что не так просто вновь собрать…
Матвей, как раз отпивающий из горла, подавился, заливая джинсовку и футболку пивом. Вот это да. А как же душевная лирика, что встречала их на входе?
День, неделя, месяц, два,
Моя реабилитация далеко зашла,
Развлекайте друг друга,
А я заново обретаю себя.
Устраивайте без меня
Свой придурошный манифест.
А у меня и в собственной психушке
Вашими заслугами по горло проблем.
Живите дружно, мне правда плевать,
Даже в кайф, наконец, раздать по счетам.
Откровенность стихов зашкаливала. Каждая строчка, каждая буква словно кричала – ну пожалуйста, дайте сказать, мне необходимо выговориться!
Искалеченные чувства?
Да плевать.
Ты искалечил то,
Что не так просто вновь собрать.
День, неделя, месяц, два,
Моя реабилитация далеко зашла,
Развлекайте друг друга,
Я заново обретаю себя.
Нет, я не в обиде, хватит скулить,
И умоляю, перестань звонить!
Уж лучше оказаться в коме,
Чем слушать, как тебе жаль.
Твои мольбы о прощении просто пусты.
Ариведерчи, ребятки, пожинайте свои плоды.
Искалеченные чувства?
Да плевать.
Ты искалечил то,
Что не так просто вновь собрать…
День, неделя, месяц, два,
Моя реабилитация далеко зашла,
Развлекайте друг друга,
Я всё ещё заново ищу себя.
До сих пор ищу.
Может, и найду.2
Сомнений нет, песня посвящалась тому самому Тёмычу и бывшей лучшей подружке. Довольный народ как ни в чём не бывало хлопал, когда стихла музыка. Им всё понравилось, хотя бы потому что в смысл никто и не собирался вникать. До их затуманенного мозга слова-то наверняка доходили лишь частично.