Твоя безумная фанатка
Шрифт:
А вот Бондарев, как и сидящие рядом с ним друзья, уловили смену настроений. Надрыв, с которым Пылаевой давался текст, говорил об одном – тема до сих пор болезненная. Не имея возможности избавиться от мыслей о ней, она сделала то единственное, что могла – облекла чувства в стихи и пустила их по воздуху. Так обычно делают творческие люди. Это их спасение.
Зазвучала следующая композиция, очередная попсовая песенка из давно гуляющих у всех на слуху, а Матвей всё крутил в голове предыдущую, словно собирал конструктор. Он пытался нащупать контекст, подробности, и чувствовал, что
Им принесли счёт. Официантка, в очередной раз оставшаяся без внимания, понуро поплелась обратно к барной стойке.
– Хватит так смотреть, – Дина пнула брата под столом. – Ты на ней дыру протрёшь.
– Я пытаюсь понять.
– А выглядит так, будто втюрился.
Бондарев, поморщившись, покачал головой.
– Втюрился? Кто вообще так сейчас выражается?
– Мне больше любопытно, – заметил Тимур, вкладывая банковскую карту к чековому листу. – Она не боится в таком месте ошиваться? Тут уже большая часть пьяная, а через час вообще обезьянник будет.
– Ну ты не преувеличивай, – отмахнулась Дина. – Уверена, это предусмотрено. Меня больше озадачивает тот факт, что она в принципе работает в каком-то кабаке. С её талантом ей место на большой сцене, а не пьяных мужиков развлекать. Эй, может возьмём её к нам?
Тимур оценил шутку смешком, Матвей вовсе не отреагировал. Он всё ещё был зачарован. Подобно жюри на конкурсе, он, подперев подбородок рукой, смотрел на сцену. Слушал, анализировал, делал какие-то свои, только ему известные выводы. Было видно, как Нелли не нравится исполнять чужую непонятную муть, но велели – значит велели. Пока она всего лишь кафешная певичка, до славы и отблесков софитов ещё далеко. Выбирать не приходилось. Это работа.
Отыграв смену в какой-то момент она снова поблагодарила всех за внимание, которого давно уже и не было как такового, и скрылась в служебных помещениях ресторана, через несколько минут вынырнув из другой части зала. Переобутая в кеды и с рюкзачком за плечом.
Одновременно с тем, как Пылаева попрощалась с обслуживающим персоналом, с места поднялись четыре широкоплечих парня. Те самые, что свистели. Они, наверное, были единственными, кто практически не шелохнулся за последние пару часов. Один сразу откололся в сторону входа, другие в молчаливом единогласии двинулись следом за Нелли.
Матвей подскочил на ноги, перегораживая ей проход. Это получилось чисто интуитивно, на уровне защитного механизма. Только непонятно, кого защищающего: его или её. Пелька, вопреки ожиданиям, не удивилась ему. Нисколько. Уголки её губ насмешливо растянулись, а убранные в высокий хвост волосы ленивым движением забросили за спину.
– Не знала, что ты посещаешь такие места, – она окинула взором весь семейный подряд, проигнорировав помахивание Дины. – Вы все. Я полагала, что персоны вашего уровня должны посещать люксовые заведения, а не общепиты.
– Ты его знаешь? – деловито поинтересовался один из качков, нерусской национальности с крупным носом картошкой и аккуратной бородкой.
Другие двое были славянской внешности и очень похожи, наверное, братья. Оба коротко стрижены, но
– Конечно. Это ж одноклассничек мой, – хмыкнула та. – Звезда Тик-тока, Инстаграм и ютуба собственной персоной. Падайте ниц и трепещите в благоговейном трепете, он заставит вас извести все свои носовые платочки.
Ага. Между собой они знакомы. Это факт.
– Со мной-то всё ясно, – отмахнулся Матвей. – А вот это что за три богатыря? Алёша Попович, Добрыня Никитич и Илья Муромец?
– О, – Нелли понравилась аналогия. – А я стало быть Шамаханская царица?
– Да вот не знаю, кем ты им приходишься.
– А что? Какие-то проблемы? – а вот и четвёртый: стриженый почти под ноль блондин, держащий в руках серебристую женскую куртку. Пылаевой помогли надеть её поверх футболки и заботливо застегнули молнию до горла. Какая прелесть.
– А ты у нас кто? Змей Горыныч? – полюбопытствовал Бондарев.
– Пошли на улицу выйдем, сразу узнаешь, – предельно вежливо, но не предвещая ничего хорошего предложил тот.
– Э, не надо, – притормозила его Пелька. – Наш красавчик работает лицом, ему и так на этой неделе с причёской не подфартило. Не стоит добавлять туда ещё и сломанный нос.
– Да я бы и не трогал нос. Можно же бить по местам, которые прикрываются одеждой. Ладно. Ты готова? Поехали.
– Ты куда собралась на ночь глядя? – уже в спину одёрнул её Матвей.
– А что не так, мамочка? – ехидно поинтересовалась та. – Сегодня пятница, я хочу развлечься.
– Поехать не пойми куда с этими гориллами? Это у тебя означает развлечься?
– Ну-ка повтори… – в его сторону рыпнулся горячий восточный юноша, но Нелли тормознула его.
– Не распаляйся, – попросила она мягко. Удивительно, но качок послушался. Они у неё что, на коротком поводке? – Эти гориллы мои друзья, Мотя. Их я знаю, а тебя нет. Как и ты меня. Так что не вижу никаких веских аргументов, которые бы позволяли тебе лезть не в своё дело. Короче, отвали, будь товарищем. Иди лучше Нине автограф дай, – на мнущуюся у барной стойки официантку, нервно стискивающую блокнотик, был брошен короткий кивок. – Она уже с ума сходит, не знает, чем привлечь внимание кумира.
Больше не теряя времени, Пылаева вышла из ресторана в сопровождении своих телохранителей. Бондарев озадаченно глядел ей вслед через стеклянные двери, пока серебристая куртка не скрылась за поворотом. Офигеть. Реально свалила с этими неандертальцами, напичканными анаболиками. И в пятницу в Академию так и не вернулась.
***
Гулёна объявилась лишь в субботу, и то к вечеру. Матвей, сам успевший к тому моменту вернуться со студии, уже в натуре подумывал обзванивать морги, не особо понимая, почему его вообще волнует её личная жизнь. Но кого-то же должно, так как кроме Дины никто, кажется, и не заметил отсутствия Нелли. Нестоящая девочка-невидимка при всей своей яркой внешности и громкости.