Твоя Мария и Киб

Болото Алина Николаевна

Второй наблюдатель определенно предпочитал геологию всему остальному и собирался перекопать Араю до самого ядра. Однако уже со середины журнала начал заметно меняться тон повествования, стали проскальзывать нотки беспокойства, жалобы на погоду и оборудование , потом пошли туманные намеки на козни "врагов" инопланетного происхождения, закончив­шиеся длинным монологом о пользе космических путешествий.

Даниэль Реф вообще никаких записей не вел. Или успел их уничтожить.

Единственное, что вынесла Мария из погружения в архивы -- помимо журнала Конов еще имел дневники, на которые иногда ссы­лался

в официальных документах. Она перевернула вверх дном всю станцию, но никаких дневников так и не нашла.

5

Лаборатория, рубка с аппаратом дальней связи, жилой отсек, два шлюза, коридор. Вдоль всего коридора - миниатюрные барханы из голубоватого араинского песка, наметенные вентиляционными вет­рами. Поскольку защитное поле отключено, песок просочился внутрь.

К огромному удивлению Марии, на станции она не нашла ни единого кибера. Даже автоматы-уборщики отсутствовали. Не желая заниматься выгребанием песка вручную, Мария отправилась обследовать окрестности станции в поисках таинственно исчезнувших ме­ханизмов.

Излучатель с клеймом косморазведки составил значительную часть снаряжения экспедиции, изображая одновременно орудие тру­да, оружие защиты и нападения. На кого экспедиция должна нападать и от кого обороняться, Мария еще не решила, но зигзаг молнии на прикладе сам по себе внушал спокойствие.

Основной люк открыть не удалось, пришлось выходить через запасной на верхушке купола станции. Спускаясь по лестнице, Ма­рия неожиданно увидела собаку, беспечно растянувшуюся на песке над местом расположения основного люка. Марии сразу почему-то припомнились срезанные очередью кусты на опушке леса. Остано­вившись на середине лестницы, Мария поздоровалась самым безза­ботным тоном.

– - Здравствуй, пес!
– - и продолжила уже увереннее.
– - Ты, на­верное, хочешь есть?

Собака вскинула ухо, поглядела на Марию умными карими гла­зами и вдруг, взметнув песок, опрометью бросилась в лес. Марии даже почудился окрик хозяина, впрочем, только почудился.

Через несколько минут ходьбы, Мария добралась до карьера. Мертвыми глыбами застывшие машины, обвисшая лента конвейера, разбросанные в нелепых позах киберы, и над всем: песок, песок, песок.

Нет печальнее зрелища, чем брошенный людьми город или свалка роботов. В основном, в карьере присутствовала рабочая техника, но кое-где из песка торчали и остовы роботов обслужи­вания. По замыслу создателей, наблюдателю, наверное, должно быть приятно присутствие рядом человеческих подобий, но до чего же отвратительно видеть кукольно-красивые лица роботов запорошенные песком! Кладбище какое-то!

Неожиданно над свалкой поднялся ветер, вздымая в воздух пылевой смерч. Явственно запахло озоном. Ветер рванулся в глаза колючками крошечных песчинок, забил дыхание, валил с ног. Мария потеряла направление в ревущей пелене, попыталась идти, обо что-то споткнулась и, присев, уткнулась лицом в собачью шерсть.

Когда буря наконец улеглась, Мария протерла глаза и огля­делась: в двух шагах впереди начинался обрыв. Пес осторожно высвободился из кольца сомкнутых рук, отряхнулся и вновь пустился по неотложным

собачьим делам.

6

Ну надо же было такому случиться, чтобы из всей свалки уцелел один-единственный робот обслуживания да еще с нарушен­ными схемами! Скорость реакции снизилась настолько, что любое действие превратилось в проблему.

Прежде всего, Мария хотела очистить станционный люк. Для этого она взяла лопату и принялась втолковывать Кибу смысл задания. Кибер стоял, устремив безмятежно-синий взор в пространство, пока и.о. наблюдателя бегала вокруг него с лопатой и читала наглядную лекцию о методике ручных раскопок. Когда и.о. выдохлась, Киб молча взял у нее лопату, молча поднялся на станцию, и через пару минут струя из мощного компрессо­ра размела весь песок в округе.

Марию сдуло в сторону метров на пять, излучатель каким-то образом переместился с ее плеча на ветку росшего на опушке леса дерева, зато основной люк наконец поя­вился на поверхности.

Когда, слегка прихрамывая, Мария наконец доковыляла до станции, Киб уже вновь застыл в немом созерцании горизонта. Еще минут пятнадцать девушка упрашивала робота достать излу­чатель, попрыгала под деревом, поясняя, что сама дотянуться не может, показала на пальцах, как его надо снимать... Робот стоял как памятник себе.

Выведенная из терпения Мария вцепилась в Киба с твердым намерением подтащить его к дереву... Когда она решилась открыть глаза -- излучатель раскачивался перед самым лицом, я земля виднелась где-то далеко внизу.

– - Опусти сейчас же, чурбан железный!

Но Киб продолжал стоять на удлинившихся, как ходули, ногах, высоко подняв над головой четвертого араинского наблюда­теля.

7

Следующим этапом Мария включила защитное поле, совершенно упустив из виду одну крошечную деталь, о которой напоминают все станционные инструкции. Промах этот обнаружился не сразу, а лишь когда и.о. наблюдателя отправилась знакомиться с маяком "Бинго".

Маяк оказался в полном порядке. Когда Киб откопал вход, выяснилось -- вся ремонтная автоматика находится внутри, защи­щенная от ветров и непогоды. Это Марию обрадовало, так как практику по подобного рода маякам она сдавала года три назад и смутно помнила, что эта техника дилетантов не любит.

А по возвращении, в пяти метрах от станции Мария неожидан­но наткнулась на упругую прозрачную стену. Обойдя по кругу территорию станции и везде наталкиваясь на прозрачную упругость, девушка немного растерялась.

Кибер спокойно стоял в стороне и ждал, пока наблюдателю надоест обследовать границы защитного поля, но человек все хо­дил и ходил по кругу, и Киб пристроился сзади. Так они шагали минут десять и даже успели протоптать дорожку.

– - Мы так будем ходить каждый день или только сегодня?
– - наконец подал голос Киб.

Стоило столько молчать для того, чтобы изречь в конце концов столь ехидную фразу!

Мария остановилась.

– - Чурбан железный!
– - закричала она, с трудом удерживая слезы.
– - Я не могу пройти сквозь поле!