Твоя случайная измена
Шрифт:
Но нерешительность бьётся в груди. И он это слышит.
— Настя, поверьте, я — взрослый, разумный мужчина. Не бойтесь меня.
— Да… я не боюсь, — говорю, а сама жутко злюсь на себя: «Хватит мямлить!».
— Тогда предлагаю не ждать выходных. В будни меньше народа. Вы свободны во вторник?
— Вооо… вторник? — мычу я, — Но это же…
— Завтра, — бросает он коротко.
Молчу и кусаю губу. Вспоминаю сегодняшний завтрак. Илью с телефоном в руке. Он кому-то писал напряжённо. И только лишь раз поглядел на меня…
—
— Вот и отлично.
Он называет мне место и время. Я говорю, что приеду сама, на такси. А лучше всего — на машине. Обойдусь без вина! На меня слишком дурно влияет спиртное.
Завершив разговор, я с трудом разжимаю ладонь. Пальцы левой руки впились намертво в сумку, едва не проделав дыру.
«Эльдар», — повторяю я мысленно, и добавляю его в телефонную книгу.
Глава 9
Во вторник я сплю. Наплевала на всё, отключила будильник. Ведь даже самый хороший тональник не сможет исправить хронический недосып. А сегодня мне нужно блистать! Ну, или хотя бы поблёскивать…
Со вчерашнего дня озадачена тем, что ищу себе «новое место». Не хочу быть кому-то обязанной! Ведь хозяин ТЦ дал мне скидку по-дружбе. Но он друг Ильи, не мой. И, если мы с ним разведёмся… Если!
«Когда», — повторяю себе, а не «если». У меня будет новая жизнь. Да, первое время будет непросто! Цены, конечно, по городу, очень разнятся. Чтобы стать в центре, придётся всерьёз раскошелиться. Ну, мне и подальше сойдёт. Устрою рекламу, раздам покупателям флаеры. Можно устроить день скидок, чтобы больше народу пришло.
Всё это меня отвлекает от главного. Я уже позвонила подруге. Сказала, что сделала это! Что согласилась пойти. Сама себе удивляюсь. Как только язык повернулся? Теперь хочу всё отменить. Но убеждаю себя не делать поспешные выводы. Это просто беседа знакомых. Случайная встреча. Случайность! Ему можно встречаться с другими? Почему мне нельзя?
Днём привожу себя в божеский вид. Посетила салон и солярий. Чуток «загорела», подкрасила корни, постригла концы. Ногти на этот раз сделала яркими. Мастер Юля даже слегка удивилась такому.
— Хочется чего-то новенького, — сказала я, выбирая цвет лака.
— Под какой-то наряд, или под настроение? — поинтересовалась она.
— Под наряд, — сообщила я, выбрав «пьяную вишню». С красным платьем будет самое то!
Подумала сразу. Если же выбрать второе, то, не иначе, как чёрный. Цвет моего настроения сейчас выглядит именно так.
Выбираю, какое бельё подойдёт под это летящее платье? Я в нём даже ещё не ходила ни разу. Это будет дебют! Во всех смыслах этого слова. Нет! Я выбираю бельё, исходя из удобства, комфорта, гармонии с внутренним миром. Ни о каком интиме на первом свидании речь не идёт.
«Свидание… Божечки!», — думаю я. И мне сейчас хочется выпить. Вино не пойдёт! Уж лучше настойку
Сейчас я отчётливо вижу себя в ранней юности. Как собиралась гулять. Надевала всё лучшее разом. Хотела его удивить! Хотя, на меня тогда что ни одень, выходило красиво.
Понимаю вдруг так очевидно и горестно, что в жизни моей был один лишь мужчина. Илья. Нет, свидания были, конечно! Поцелуи, объятия, фразы. Но других не любила. Просто гуляла, хотела позлить. А теперь, значит, тоже… Хочу?
«Ради себя», — говорила мне Машка. Именно так! Только ради себя я сегодня пойду на свидание. Ради себя я пройду этот путь. И напялю дурацкое платье.
Отыскала бельё в закромах. Надеваю. Прозрачный гипюр, кружева. Неужели, я правда носила такое? В ненужных местах выпирает. Грудь торчком! Сквозь прозрачное кружево видно соски. А трусы… Это ж смерти подобно! Всё наружу: и мой целлюлит, и бочка.
Продолжаю вести «розыскные работы» в шкафу, когда слышу сзади:
— Кхе, кхе.
Илья уже дома. А я и не слышала, как он вошёл! Вероятно, ещё потому, что в ушах у меня напевает Варум:
«Некуда спешить,
Ночь — одинокий плен,
И ты не ждешь от жизни
Перемен.
Вновь приснится сон,
Что мы опять вдвоём,
И слезы на подушке
Все о нём», — а я подпеваю ей в такт.
Как давно он стоит позади? Наблюдает…
Хватаю халат, надеваю. Он, стесняясь, отводит глаза.
— Я продукты купил, — говорит, — Угощайся.
— Спасибо, но я на диете, — уточняю, связав поясок.
Илья не пытается скрыть удивление. После рождения Даньки я сильно поправилась, и он даже тогда не пытался меня упрекнуть. После Динки — уже похудела. И груди отвисли! Появились растяжки на теле. Я сильно стеснялась, а он говорил: «Ерунда». Он касался меня, а потом перестал…
Я пытаюсь припомнить момент, когда это случилось. Когда поцелуй перед сном прекратил быть традицией? Когда, уходя на работу, он уже не пытался меня приобнять. А я принимала как должное. Не замечала.
— Я запонки нашла, кстати, — говорю, вынимая из шкафа коробочку.
Подхожу. Он берёт. Трогает бархат, кивает. У него на лице выражение… Мне так трудно его описать! Он будто всё время пытается что-то сказать, но не может. Я боюсь, что однажды он скажет: «Прощай». Но ведь это уже неизбежно.
Потому отвергаю любые попытки дознаться. Нажимаю на ручку двери.
— Извини, — говорю, прикрывая.
Он, очнувшись, кивает:
— Спасибо, — уходит, держа свою ценность в руке.
За запертой дверью мне хочется плакать. Хорошо, что ещё не накрасилась! Выпускаю слезу. Затем нажимаю на «плэй». И принимаюсь исследовать залежи шкафа.
Нахожу подходящий комплект. Бесшовные трусики всё прикрывают, а лиф компонует мою «обветшалую» грудь. В этом наборе я буду чувствовать себя куда лучше!