Твоя случайная жертва и бонус
Шрифт:
Пальцы сильнее сжали сотовый. Я не ответила.
– Так вам не нужно завтра рано вставать, Ксения?
За окном сверкнула молния.
– Нужно, мистер Волин. Я всегда рано встаю.
– Работа?
– Нет. Привычка.
– Тогда зачем вы мне звоните, если вам завтра рано вставать?
От его наглости кровь бросилась мне в лицо.
– Разговор по телефону не означает, что меня ждет бессонная ночь.
– Вы позвонили просто поболтать?
Вопрос прозвучал издевательски. Позвонить человеку, к которому не могут пробраться журналисты, чтобы просто поболтать.
– Нет.
–
– Вовсе не затем, за чем вы подумали, – выпалила я, уже жалея, что поддалась идиотскому порыву задать ему интересующие меня вопросы.
– Откуда вы знаете, о чем я думаю?
– Уверена, что ваши мысли далеко не невинны.
Он расхохотался.
– Вы правы. Так зачем вы позвонили, Ксения?
– Хочу задать вам несколько вопросов.
– Грязные игры по телефону?
Я выдохнула и сильно затянулась сигаретой. Он пытается выбить у меня почву из-под ног, шокирует меня, ставит в тупик, озадачивает каждым вопросом и ответом. Это верная тактика, когда нужно полностью подавить собеседника и отобрать ведущую роль в разговоре, поставить в неловкое положение тем самым начиная манипулировать.
– Нет, я бы хотела встретиться.
– Это теперь так называется? Встретиться, чтобы позадавать вопросы? Мне не нужен психилог, мисс Логинов, но я зачем-то понадобился вам, верно?
Господи, как же сложно с ним говорить, каждое слово он искажает и вносит в него совершенно иной смысл. Я посмотрела на экран ноутбука, где с фото мне улыбалась Вера Бероева.
– Я хочу поговорить с вами об Аните Серовой. Вы знали такую?
Несколько секунд молчания.
– Нет. Понятия не имею, кто это. Ваша пациентка, Ксения?
– Да, моя пациентка. Мы можем поговорить? Не по телефону, естественно.
Снова молчание, и мне кажется, я слышу, как стучит мое сердце.
– Да. Завтра. Я пришлю за вами водителя.
– Я сама доберусь, мистер Волин, не стоит беспокоиться. Во сколько я могу приехать? Желательно в первой половине дня.
– Боитесь остаться со мной наедине вечером?
– А я должна вас бояться?
– Возможно, – не задумываясь ответил он и я почувствовала, как сердце пропустило один удар.
– Я вышла из того возраста, когда нужно бояться мужчин.
– Неужели у страха есть возраст, доктор Ксения? Приезжайте после двух часов дня. Адрес вы знаете.
Я поежилась от мысли, что нужно ехать к нему домой.
– Мы не можем встретиться в вашем офисе?
– А говорили, что не боитесь мужчин. Хорошо, приезжайте в офис, позвоните, когда припаркуетесь, за вами спустятся и проведут вас.
Он отключился, и я вдруг поняла, что все время нашего разговора не дышала.
ГЛАВА 8
Я припарковала машину на «–3» и, подумав, все же не позвонила Волин, поднялась в лифте на тридцать первый этаж и прошла в дамскую комнату. Около двадцати минут я просто рассматривала себя в зеркале. Еще никогда в своей жизни я так долго не думала над тем, что мне надеть. Не потому что я хотела ему понравиться, а наоборот, продумать каждую деталь, чтобы ни одна из них не послужила намеком, иначе он решит, что я пытаюсь его
Я чувствовала, что нравлюсь ему, и мне это ужасно льстило, вопреки всем моим жизненным принципам никогда не влезать в отношения с самоуверенными альфа-самцами. Таким, как Волин, нравятся все женщины, нет критериев, нет определенного вкуса, скорей всего каждая является очередной жертвой, которую или легко покорить или нелегко, только результат останется неизменным и в его пользу.
Все же я оделась так, как того требовала цель этой встречи: в элегантную белую блузку, серую юбку до колен и жакет с шарфиком, собрала волосы на затылке в узел и заколола шпильками.
Я выглядела так, как должна выглядеть психолог на сеансе с пациентом.
Сейчас, глядя в зеркало, я решила, что нанесла слишком много косметики, достала влажные салфетки и стерла с губ помаду. Вот так намного лучше. Если я буду выглядеть, как обычно на работе, то и вести себя буду соответственно.
Я подошла к секретарше, дождалась, когда та положит трубку и обратит на меня внимание.
– Я к мистеру Иван Лукасу Волин.
– Вам назначено? Он сейчас на важной встрече.
Секретарша скептически осмотрела меня с ног до головы, и я в ответ так же пристально смотрела на нее, она первая отвела взгляд.
– Да, мне назначено.
Девушка нажала кнопку на коммутаторе.
– Мистер Волин к вам посетительница, – посмотрела на меня, я бы сказала, с нескрываемым интересом.
– Ксения Логинов, – подсказала я.
– Некая Ксения Логинов. Хорошо, я скажу, чтоб подождала. Провести? Хорошо, мистер Волин.
Она встала с кресла и одернула пиджак на талии.
– Мистер Волин будет через минут пятнадцать, он просил обождать его в кабинете. Хотите что-нибудь? Кофе?
– Нет.
Секретарша провела меня по узкому коридору, застеленному темно-карминовым ковролином, на стенах висели странные картины, под стеклом засушенные цветы, притом одни и те же – вереск. Мы подошли к кабинету, она набрала код на маленьком щитке возле массивной дубовой двери, щелкнул замок, девушка пропустила меня вперед, затем зашла следом за мной, раздвинула жалюзи, включила кондиционер и вышла.
Я прошлась по кабинету, всматриваясь в такие же точно картины, как в коридоре.
Экстравагантно и загадочно, вместо живописи повесить гербарии.
Странно, ни одного портрета или фотографии, совершенно пустой кабинет и очень строгая мебель, ультрасовременная, без какой–либо вычурности. Черные кожаные кресла, диван, застекленный шкаф с графином и шестью стаканами. На письменном столе несколько шариковых ручек и карандаши. Стены выкрашены в светло–серый цвет с белыми разводами.
Если рассуждать, как психолог и исходить из того, что убранство дома или кабинета это штрих в портрете пациента, то я охарактеризовала бы Волин, как аскета, очень сдержанного, без эмоционального. А ведь это не так. Значит дизайн продуман именно для того, чтобы у его посетителей, партнеров и собеседников складывалось о нем ошибочное мнение. Очень интересный ход, мистер Волин, вы начинаете играть, еще до того, как успеваете сказать первое слово.