Твоя случайная жертва и бонус
Шрифт:
Иван сильно сжал мои пальцы.
– Сколько вам платят в час, Ксения? Я удвою ставку.
От обиды запершило в горле, какая я идиотка. Навоображала себе черт знает что…Дура. Жалкая. Но я сглотнула и спокойно ответила:
– Идемте. Ваш партнер, видно, заждался.
Иван рассмеялся.
– Вам когда-нибудь говорили, что когда вы злитесь, вы невероятно красивы? Говорили, насколько вы сексуальны, когда ваши глаза сверкают и подрагивают губы?
– Мне много чего говорили мужчины, заинтересованные во мне как в личном, так и в профессиональном
***
Его партнером по бизнесу оказался некий Луиджи де Переу. Староватый, но подтянутый тип с прилизанными седыми волосами. Он был со своей женой, как и несколько его компаньонов в сопровождении холенных, идеальных до безобразия женщин. Иван представил меня как свою знакомую. Через несколько минут я все же взяла себя в руки, наблюдая за Луиджи чисто профессионально, запоминая любые детали и интонацию в голосе. Иван Волин получит мое мнение, а потом я пошлю его к черту.
– Ксения, вам нравятся морепродукты? Господин Переу – владелец целой сети французских ресторанов. И этого тоже.
Я повернулась к Иван.
– Я не ем морепродукты, Иван. Предпочитаю бифштекс.
– Вот и я говорю господину Луиджи, что сеть французских ресторанов никак не может меня заинтересовать, а он всячески пытается меня убедить, что это выгодное вложение.
Они говорили по–французски, и я не понимала ни слова. Скорее, чувствовала себя идиоткой, хоть Иван и переводил мне некоторые вопросы Луиджи и его компаньонов, помогая вливаться в беседу.
Для меня лично приготовили бифштекс. Поставили передо мной вместе с бокалом вина. Иван заказал себе почти непрожаренный. И я смотрела, как он нарезает ломтиками мясо, и мне ужасно хотелось встать и выйти отсюда. Размазывать слезы, сидя в такси по дороге домой, понимая, какая я наивная, если решила, что такой мужчина, как Волин, мог заинтересоваться мной как женщиной.
Чтобы хоть чем–то занять себя, я и сама принялась нарезать мясо. Очень акуратно, маленькими кубиками, как вдруг почувствовала, что рука Волин легла мне на колено. Я замерла, а он сжал пальцы, продолжая беседовать с Луиджи. Я судорожно сглотнула.
Наглые пальцы поднялись еще выше, погладили кожу над резинкой чулок. Я быстро посмотрела на Иван, но тот невозмутимо беседовал с французами, словно не замечая меня. Кровь бросилась в лицо.
– Ты сама начала эту игру, я лишь беру то, что ты предложила, но беру так, как нравится мне, кошка, и у тебя нет выбора. Ты его уже сделала. Продолжай резать бифштекс.
Он скользнул пальцами выше и коснулся моей влажной плоти, я вздрогнула и сжала колени. Но уже поздно бояться и делать шаг назад. Я отдала ему контроль, по собственной воле, когда согласилась сесть в его машину. Внутри пульсирует дикая первобытная похоть вместе с паническим страхом. Дьявольский коктейль. Сидеть в чертовом аквариуме, резать дрожащими руками мясо и чувствовать, как учащается дыхание и пересыхает в горле.
– Расслабься, – прозвучало немного зловеще. Снова посмотрела на него. Иван как раз в этот момент что–то спросил
– Поздно отступать, – отпил вино, цепляя кусок мяса и отправляя его в рот.
И я сдалась, закрыла глаза, принимая неизбежное. Казалось, он знает все секреты женского тела... моего тела. Повернулся вдруг ко мне и совершенно спокойно сказал, глядя мне в глаза:
– Очень влажная…я бы вылизал тебя всю, медленно... так медленно... – сказал по–русски.
Мне показалось, что я сейчас разорвусь на кусочки только от этих слов. Я дрожала от звука его голоса, мужские пальцы порхали у самого входа в лоно, не проникая, дразня, окончательно лишая силы воли. Я изнывала, сдерживая стоны, рвущиеся из пересохшего горла. Не замечая, как хаотично продолжаю резать мясо в тарелке.
Мужские пальцы чуть сильнее надавили на горящий узелок плоти, пульсирующий, готовый в любую секунду взорваться.
Я сжала его запястье…О Боже. На грани. Здесь. В зале, переполненном людьми. Балансирую, словно на острие ножа. Он обжигал, проникал под кожу, заставлял вздрагивать от неконтролируемого возбуждения. Словно удары по оголенным нервам. Я задыхалась, прижимая его руку сильнее, раздвигая ноги, теряя всякий стыд. Я слышала его дьявольский смех, предназначенный не мне, но все же мне… напряжение граничило с болью. Пальцы скользнули вовнутрь, наполняя до упора, и я закусила губу. Он работал рукой уверенно, ритмично, глибокими, очень резкими толчками, не жалея, намеренно надавливая на клитор и продолжая беседовать с французами, а я теряла контроль. От напряжения над губой выступили капельки пота.
– Прекратите…– собственный голос звучал как чужой, – или я закричу.
Деланно улыбнулась французу и впилась ногтями в запястье Волин. Он вдруг медленно убрал пальцы я быстро подняла на него взгляд и увидела, как демонстративно их облизал.
– Я только что сказал Луиджи, что в его ресторане так готовят, что пальчики оближешь и что, возможно, я сделаю вложение в его бизнес.
Потом усмехнулся:
– Дамская комната вон там, Ксения, – снова повернулся к Луиджи и подкурил сигарету, – а внизу куча таксистов. Завтра можете прислать мне счет за внеурочные.
Я встала на негнущихся ногах. Мне срочно надо было уйти отсюда. Немедленно. А еще мне хотелось всадить в Иван Волин вилку или нож. Глубоко всадить, по самую рукоятку. От неудовлетворенного желания тряслись руки и колени. Я вышла на улицу и сильный порыв ветра обжег мои горящие щеки холодом. Наглый сукин сын. Сволочь. Да что он…что он возомнил о себе?! Я поймала такси и села на заднее сидение, чувствуя, как по щекам текут слезы обиды и унижения. Никто и никогда не обращался со мной так. Я уже забыла, что значит плакать от жалости к себе, от едкого чувства, что тебя опустили так низко. К черту это дело, к черту этого дьявола. Пусть играет в эти игры с кем–то другим.