Ты больше меня не люби
Шрифт:
Айрис первая нарушила молчание.
— Я хочу о многом поговорить с вами, Стивен Делтри, — сказала она. — Но прежде всего поедим. Уже слишком поздно.
— Почему бы вам не отбросить официальный тон и не называть меня просто Стивен? — предложил он. — Я хочу, чтобы вы почувствовали, что я друг вам.
Она остановила на нем свой изучающий взгляд.
— Я тоже хотела бы это почувствовать, Стивен.
У него немного отлегло от сердца.
— Так, значит, мы друзья, Айрис? А то я уже подумал, что вы считаете меня своим смертельным врагом.
— Вы привезли не
— Я очень сожалею об этом, но обстоятельства вам известны.
— Да. Нет необходимости снова говорить об этом.
Стивен удержался от того, чтобы спросить, не смирилась ли она в конце концов перед неизбежностью. Нелегко было понять, что творилось в мозгу Айрис Лоуэлл. Однако Стивен был убежден, что у нее не было представления о том, насколько строги и непреклонны английские законы. Эта девушка еще не знает, что ей придется поступиться своим самолюбием.
— Вы уже обсудили эту тему со своей гувернанткой? — с надеждой спросил он.
Ее длинные ресницы дрогнули.
— Да. Но давайте лучше спокойно поужинаем, — довольно резко ответила она.
Стивен был только рад этому.
Айрис была предупредительной хозяйкой, а блюда, которые подавали двое слуг, были настоящими чудесами кулинарного искусства. Стивен любил хорошую кухню и изысканные вина и мог по достоинству оценить то, что ему предлагали. Все в этот вечер казалось ему верхом совершенства.
Когда они приступили к крепкому турецкому кофе, разлитому в крошечные золотые чашечки мавританской работы, и Стивен закурил сигару, которую ему поднес Махдулис, Айрис вновь заговорила. До сих пор их беседа не затрагивала личных тем. Она поинтересовалась его полетом из Хартума; обсудила с ним вопросы, касающиеся национальной политики, искусства, науки, классической литературы, множества других вещей, обнаружив при этом глубокие познания и проявив искренний интерес. Стивен был просто очарован. Она была разносторонне образованна, но вместе с тем абсолютно не разбиралась в жизни. Она знала все и вместе с тем не знала ничего. В теории она была подкована не хуже профессоров из окружения ее отца. Что же касается практики, то тут она была сущим младенцем.
Наконец, Айрис попросила Стивена рассказать в подробностях историю его встречи с ее отцом и передать содержание их бесед.
Когда Стивен закончил свой рассказ, Айрис тяжело вздохнула, и он заметил слезинку, блеснувшую на ее длинных черных ресницах.
— Почему там не было меня! — воскликнула она. — Еще хоть раз взять его за руку, услышать его голос! Почему я не смогла сказать ему, что умру, если покину свой любимый дом?
— Он считал, что так будет лучше для вас, — мягко произнес Стивен. — И, уверяю вас, это действительно для вас лучше всего. Вы привыкните, это лишь вопрос времени. Возможно, вы даже полюбите Англию.
На ее лице сразу же появилось упрямое выражение, которое уже было знакомо Стивену.
— Никогда! — сказала она. — Я — часть Египта. Так же, как моя мать была его частью. Англия убьет меня, как убила ее.
— Дорогая моя, вы напрасно сгущаете краски. Это же предрассудки!
— Нет, это правда!
Стивен, прищурившись, смотрел на нее сквозь облачко табачного дыма. Черт возьми, подумал он, эта девчонка так уверена в своей правоте, что кого хочешь заставит поверить в эту ерунду. Он будет чувствовать себя чуть ли не убийцей, если будет продолжать настаивать на ее отъезде.
— Что изменится в моем положении, если я захочу выйти замуж? — неожиданно спросила она.
— Замуж? За кого? То есть… я хочу сказать… — Застигнутый врасплох, Стивен не сразу нашелся, что ответить.
— Я хочу знать, могу ли я выйти замуж за того, за кого сама изберу?
— Боюсь, что нет, — чувствуя себя не в своей тарелке, неловко произнес Стивен. — То есть вам потребуется согласие вашей тети.
Судя по всему, это рассердило девушку. Она поднялась со своего места, и, гордо вздернув подбородок, заявила с прежним упрямством:
— Это неслыханно! Я не потерплю подобной тирании!
Он задумчиво посмотрел на ее лицо, выражавшее крайнюю степень негодования. Что у нее на уме? Кого она имеет в виду, когда говорит о замужестве? Стивен понял, что он может столкнуться с проблемами куда более серьезными, чем он думал вначале. Вполне возможно, что у Айрис есть какой-то роман. Она молода и красива… Вопрос вырвался помимо его воли.
— Есть кто-то, за кого вы хотите выйти замуж, Айрис? — спросил он.
На какое-то мгновение их взгляды встретились. По непонятной причине сердце Стивена забилось чаще. А она, застигнутая врасплох, медлила с ответом. В конце концов, она всего лишь играла с мыслью о Юзреве, прикидывая, сможет ли она пойти на брак с ним и таким образом избежать судьбы.
Но сама идея замужества была для Айрис непривычной и пугающей; такое же неуютное чувство, близкое к чувству страха, возникало у нее, когда этот молодой человек, Стивен Делтри, смотрел на нее. На протяжении ужина она все более подпадала под его обаяние. Он не был поверхностным, как Михайло. Он не утомлял ее цветистыми фразами или пустой лестью. Она была очарована его манерой вести разговор, нестандартными суждениями по разнообразным вопросам. Ему, единственному среди всех людей, которых она встречала, удалось подвести ее к мысли, что между девушкой и молодым человеком может быть нормальное человеческое общение. Кроме того, он сообщил ей много нового об английском стиле жизни.
Стивен не одобрял тот образ жизни, который она вела здесь. Как ни странно, ей не было неприятно слышать это. А когда он смотрел на нее своими светло-серыми глазами, когда она чувствовала в этом взгляде силу характера, чего она никогда не замечала у Михайло, она испытывала смущение и неуверенность. Айрис в присутствии Стивена была не в состоянии командовать, отдавать приказы. Она даже как будто ждала приказаний от него. Это состояние ей было прежде совершенно незнакомо.
— Прошу прощения, Айрис, — снова заговорил Стивен. — У меня, разумеется, нет никаких прав лезть к вам с вопросами, касающимися вашей личной жизни. Но вы спросили меня о замужестве, и я должен вам сообщить, что до достижения совершеннолетия на ваш брак требуется согласие вашей тетушки.