Ты должна выйти замуж

Ломаченкова Наталья

Я вздохнула и помогла девушкам подняться.

— Давайте договоримся сразу: никаких Высоких, длинных и так далее. Меня зовут Иртисса, можно Тисса. Законов ваших я не знаю, поэтому обижаться не вижу смысла. Ну, покажете мне, где предстоит жить невесте короля?

Руани дружно засмеялись. И, не смущаясь более, вместе подхватили меня под руки и повели вперёд по бесконечным переходам дворца, неугомонно нашёптывая на ухо разные секреты. Я кивала, слушала и старалась хоть отдалённо запомнить дорогу.

— Вообще-то супруги живут в соседних покоях и делят между собой одну

спальню, — пояснила, зардевшись, Лиссэ. — Но так как вы не руави, то вам решено было выделить ещё одну, совершенно отдельную комнату.

— Спасибо всем богам! — совершеннно искренне выдохнула я.

— Как вам наш король? — шёпотом спросила Найта. Я чуть прикусила губу. Девушки с беспокойством вгляделись мне в лицо. — Он вам не нравится, да?

— Он очень красив… для многих человеческих женщин было бы недосягаемой мечтой заполучить в мужья такого мужчину, — совершенно честно ответила я. Потом замялась на немного и выдохнула: — Но я не люблю его, понимаете, не люблю! Как бы он ни был прекрасен!

— Не волнуйтесь, — тонкая рука Лиссэ осторожно коснулась моего плеча. — Король Оррис очень добр. Вы не будете несчастны.

Я со вздохом шагнула в услужливо распахнутую дверь.

* * *

— Найта, перестань! — я изо всех сил пыталась сдержать смех, пока девушки на пару сражались с хитроумными завязками подвенечного платья. — Я боюсь щекотки!

— Осталось совсем чуть-чуть! — выпалила руави, сама растрепавшаяся и красная от усилий. Лиссэ, фыркнув в кулачок, набросила мне на плечи нечто воздушно-прозрачное и без особого напряжения рассчесала мне волосы, мимолётно придав им более менее приличный вид. Я лишь завистливо вздохнула. Сама я могла выдирать волосы пучками, но, как не старалась, добиться, чтобы они улеглись как положено, не получалось.

— Готово! — наконец выдохнула Найта, отойдя от замученной меня. Лиссэ подвела меня к высокому объёмному зеркалу, и я потрясённо замерла, разглядывая то, что некогда было простой человеческой княжной.

То, что я преобразилась — мало сказано. Светло-зелёные волны платья стекали на пол, оставляя впечатление струящегося ветра. Шаль, наброшенная мне на плечи, только ярче подчёркивала перламутр кожи. И конечно венок из ослепительно белых цветов, источавший приятный нежный аромат, закрепил сложную причёску.

Никогда не могла назвать себя красавицей. Но теперь…

— Вы прелестны! — пропела Лиссэ. Найта лишь восхищённо кивала, слегка раскачиваясь на кончиках пальцев. Я смущённо пожала плечами, решительно отворачиваясь от зеркала. Красива, не красива — не короля же мне соблазнять, в самом деле! Ему и так на мне жениться предстоит. Интересно, а ведь поглощённая раздумьями о своей несчастной судьбе, я и не подумала, а каково приходится Эррису. Ведь он-то тоже женится явно не на любимой девушке…

В дверь вежливо постучали.

Я глубоко вздохнула и шагнула вперёд, легким движением распахнув створку. За ней образовался тот самый руави, который и приезжал за мной в родовой замок. Видящий. Он окинул несколько удивлённым взором горделиво замершую меня и слегка поклонился. Я вздохнула. Вот от кого мне точно никогда не добиться уважения.

— Пройдёмте, княжна. Всё готово для церемонии.

Площадка вне стен дворца, огороженная цветущими кустами диких роз. По центру — бьёт прямо из искусно огранённого камня фонтан искрящейся воды. Струя взлетает в воздух и рассыпается неуловимыми брызгами; ни одна капля не падает обратно на траву — она мягкая и шелковистая, словно только что после рождения. Вокруг, на почтительном расстоянии от источника, замерли руави. Их немного по людским меркам — всего несколько десятков, но для меня, сегодня впервые увидевшей представителей этой расы, и такого количества было более чем достаточно. В мыслях прочно поселилось настойчивое желание сбежать отсюда куда подальше и будь что будет.

Осуществиться ему помешал спокойный голос короля.

— Приветствую, княжна. Вы просто очаровательны сегодня. Моё восхищение.

До чего же пусто звучат все эти банальные и обязательные комплименты! Я присела в реверансе, склоняя голову, и только потом взглянула на подошедшего руави.

Король был красив. Просто до невозможного, до невероятного великолепен. Даже сейчас, одетый в простую чёрную (ну кто бы сомневался!) рубашку, с серебряной вязью вышитым узором, и непримечательные вполне обыденные (чёрные!) штаны, он умудрялся затмить собой всех присутствующих. На волосах сверкал и переливался всеми оттенками радуги тонкий серебристый обруч — знак высшей власти.

Эррис с чуть заметной долей изумления оглядел мой наряд и, слегка улыбнувшись, подал мне руку. Вложив свою ладонь в его, я с некоторой дрожью подошла к живому источнику. На миг мне даже показалось, что вода поменяла свой цвет — из прозрачной стала огненно-зелёной. Но, вероятнее всего, только показалось.

Спокойно, главное не забывать улыбаться, — уговаривала я себя. Представляю, какой у меня сейчас на лице оскал сквозь зубы. Ладно, будем надеяться, что у руави крепкие нервы в отличии от меня.

— Не волнуйтесь, — еле слышно шептнул Эррис, легонько сжав мою ладонь. — Это быстро.

И резко вытянул наши сцеплённые руки прямо над взлетающей струёй.

Я прикусила губу от неожиданности. Ладонь словно обдали ледяным холодом, а затем погрузили в раскалённую лаву. Но болезненное ощущение прошло, и я ощутила, как по телу прокатываются волны тепла и уюта. Против воли я расслабилась, продолжая чувствовать на своей руке сильные пальцы короля.

— Клянусь защищать жену свою ценой жизни своей, — словно издалека долетал звучный уверенный голос. Я эхом отозвалась:

— Клянусь любить мужа своего в горе и в радости.

— Клянусь доверять жене своей и не таить от неё дел своих, — размеренно продолжил Эррис. У меня начало складываться такое впечатление, что он хочет побыстрее закончить нудную церемонию и сплавить новообретённую супругу куда подальше. Ну, не могу его за это упрекать.

— Клянусь не замышлять зла против мужа своего и не покидать его в беде, как страшна бы она не была.

— Клянусь, и да скрепит Источник Жизни узы наши, вечные и нерушимые.