Ты и Я - Сводные
Шрифт:
Утром Беляев чуть успокоился. Только не особо надолго. Как столкнулся в коридоре с Романовой, сразу все перевернулось внутри. Она еще посмотрела так презрительно, вот точно с ее доброй подачи гол в ворота забить не выходит.
— Ната, — окликнул Беляев девчонку. Пышные золотистые пряди аккуратно лежали на спине, едва достигая ягодиц. Длинные и очень красивые волосы, да и хозяйка их не иначе — кукла. — Разговор есть.
— Не о чем нам с тобой говорить, — она даже не повернулась, продолжала пялиться на свое отражение в зеркало.
— Ты что Дашке напеваешь в уши? Тебя вообще касаются наши с ней отношения? — Беляев
— У нее на лице глаза есть, ей и петь ничего не надо. К счастью, не дура, как все твои падшие телочки. — Язвительно выплюнула Романа, скривившись в саркастичной улыбке. В такие минуты девчонка особенно бесила Сашу. Хотя раньше они спокойно общались и вот эта ее черта, высокомерие, наоборот привлекала.
— Серьезно? Хочешь сказать, что ты обо мне и слова плохого не сказала? Сама-то веришь в это?
— Во что? В твою искреннюю симпатию к женским гениталиям? — очередной плевок надменности, собственно, другого и ожидать не стоило. Беляев положил руку на плечо девчонке и резко дернул ее на себя, упираясь глазами в красивое личико.
— Мстишь? — усмехнулся он. — Было бы за что, Нат. А с Дашкой у меня может все серьезно. Она знаешь, настоящая, не под слоем штукатурки.
— Вот как твои шмары ее по стенке размажут, — наклонилась слегка Романова, выпирая грудь вперед. Ее губы находились в паре сантиметров от Саши, а приторный цветочный аромат парфюма повис в воздухе. — Тогда посмотрим, что там и у кого серьезно в штанах, Беляев.
— Ну ты дрянь, — вырвалось у Беляева неосознанно. Нет, он в самом деле относился отрицательно к этой себя любимой особе. Их дружеские посиделки и атмосфера милоты давно в прошлом. Только если раньше Ната все же казалась нормальной, даже с легкой искоркой, как бенгальский огонек, притягательной, то вот в данный момент это чувство вытеснило отвращение. Неужели она всегда такой была. И Беляев почему-то вдруг вспомнил Дашку: ее добрую улыбку, нежный взгляд, в котором можно утонуть, поддавшись порыву эмоций. Такая искренняя и невинная, такая неземная что ли. Полная противоположность Романовой, да и всем девчонкам, с которыми привык общаться Саша.
— Твоя школа, Беляев, — хмыкнула Ната, взмахнув пушистыми волосами. Прошла мимо модельной походкой, с идеально ровной спиной и прямой шеей. Царицей себя мнит, не иначе. А Маринка, как настоящая, служанка семенила рядом.
Саша ничего не стал отвечать. Разговор все равно вряд ли бы перерос во что-то хорошее. Не ладилось у них. Оба друг друга ненавидели уже два года. Сначала Беляев корил себя за конченый поступок. Ведь Ната страдала потом, убивалась, плакала. Какими громкими словами она тогда ругалась, как подчеркивала, что не ожидала такого от лучшего друга. Сашка и сам себя не понимал. Однако просто не мог иначе поступить. По крайне мере, на тот момент, не мог. Сейчас-то может лучше бы и не делал ничего, глядишь и общались бы хоть как-то. С другой стороны, все в жизни, что не происходит, явно стоит того.
Первые два урока Беляев готовился к разговору с Семеном. А после третьего, когда намылился поговорить, увидел в коридоре Дашку. Она шла с огромной стопкой книг, за ними ее хрупкое тельце и не видно было. В какой-то момент верхняя книга полетала на пол и Саша понял, что ему пора появиться на сцене. Подскочил, помог, ну не рыцарь ли? Доспехов только не хватает. Шел вместе с Лисицыной и переливался от радости. Не обращал внимание на взгляды со стороны, а они были. Девчонки каждый день на него пялились. Иногда скромно разглядывали, а иногда нагло стреляли глазками.
Возле входа в библиотеку Дашка открыла дверь, и они вместе вошли в хранилище пыли. Беляев никогда не понимал, зачем вообще нужны библиотеки. В век электронных технологий печатные издания потеряли тот смысл, который в них изначально вкладывался. Однако запах здесь был приятный, стариной веяло. Вон даже библиотекарь, пожилая женщина в круглых очках с толстой оправой, тому доказательство.
— Дальше я сама, — сообщила Лисицына, практически перегородив путь.
— Давай вместе, — не предложил, а утвердительно заявил Сашка. Прошел вглубь комнаты мимо книжных полок. Вывески сменяли одна другая: классическая литература, зарубежная, биография, поэты двадцатого века и вот она — психология. Рядом как раз стол находился, маленький такой, но для книг пойдет. Сашка поставил на него содержимое и повернулся к девчонке.
— По алфавиту или как? — уточнил он, не особо понимая систему выкладки.
— По идее, да. Давай глянем, — Лисицына приблизилась к столу, оглядела стопку книг, потом глянула на полку и уверенно заявила:
— На верхней полке категория "А", вот эта книга. А остальные на нижнюю пойдут.
— Понял, — Беляев кивнул, и они принялись раскладывать. Надо было бы о чем-то поговорить, да только о чем. Не спрашивать же банальное как дела или как спалось. И Саша поймал себя на мысли, что впервые он задумывается на такую тему, впервые хочет показать себя с лучшей стороны, блеснуть, так сказать, на сцене. Странное ощущение, но достаточно интересное и в какой-то степени приятное.
— Любишь читать? — прервала тишину Дашка.
— Вполне, только я печатку не читаю. С телефона в основном.
— А мне нравится живые книги, они пахнут так классно. И ощущения другие. Даже тот факт, что ты можешь перелистнуть страницу руками — это уже космос. — Лисицына говорила, но не смотрела на Беляева. Ее взгляд и внимание были отданы книгам. Необычное явление: вот вроде бы красивый парень рядом, а девушка не вешается на него, не превращается в лужицу. В этом однозначно что-то было, что-то такое, что подстегивало, затравливало и побуждало интерес к Дашке.
— Ты сама, как космос, — не кривя душой, произнес Саша. Эта фраза, на самом деле, была настоящей, и никак не относилась к спору.
— Типа очень странная? — Лисицына, наконец, повернулась и отряхнула ладошки. Взяла последнюю книгу, которую нужно было поставить на самую верхнюю полку. Беляев лишь молча смотрел на нее, и никак не мог понять, почему время так быстро летит. Обычно хочется ускорить его, ибо надоедает. А тут наоборот бы замедлить.
Даша не стала дожидаться ответа, повернулась к шкафу и привстала на носочки. И все-таки какая маленькая, худенькая, но в то же время женственная. Беляев сделал шаг навстречу, оказавшись почти вплотную к девчонке. Взял книгу из ее рук, а затем положил на полку. Лисицына видимо не ожидала подобного, поэтому резко развернулась. Пространство между ними испарилось и Саша, пользуясь случаем, уперся обеими руками в шкаф. Вот так запросто зажал девчонку в замок, нависая всем телом над ней.