Ты лишила меня сна
Шрифт:
Бабушка покачала головой с явным осуждением:
— Я думаю, на тебя подействовали волшебные чары Маклейна, и потому ты лишилась дара ясно мыслить.
— Нет никаких чар. Есть только родовое проклятие. Ты знаешь, я всегда считала, что это ты придумала насчет их способностей вызывать бурю.
Лицо бабушки выразило удивление:
— Зачем мне было придумывать?
— Не знаю. Наверное, я считала это сказкой.
Но пока что единственной сказкой оказалось то, что Маклейн сумел сотворить с ней в постели. И волшебство такого
— Мне надо найти способ лучше выражать свои мысли. Хью рассуждает логично. В его речах столько здравого смысла и говорит он так убедительно, что его мнение кажется единственно правильным. Как в случае с девочками. Он очень спокойно объяснил, почему считает, что я не должна с ними общаться, и в тот момент ему удалось убедить меня. Мне это показалось правильным и разумным. Потому я и согласилась. Позже, когда я начала об этом размышлять, поняла, что мне не следовало этого делать. Я нужна девочкам, а сейчас и они мне стали нужны.
— Верно! Именно так! Ты должна делать то, что находишь правильным, а иначе твой партнер не будет доверять тебе принятие серьезных решений.
— Итак… Значит, если я решу, что наше соглашение относительно девочек было неправильным, я должна сказать ему об этом.
— Да. Возможно, это вызовет у него раздражение, но подумай только: он женился на тебе, потому что хотел спасти твою репутацию. Значит, он честный человек.
— Ты права. Я поговорю с ним.
— Следует принять во внимание еще одну вещь. Как только ты вошла в этот дом, он сказал тебе, во что ты не должна вмешиваться. И скорее всего дело вовсе не в девочках, а в самом Маклейне. Возможно, что на самом деле он защищает не их, а себя, но не сознает этого.
Триона нахмурилась:
— На этот счету меня не сложилось мнения, но в нем есть некоторая надменность. Уж такой гордец!
— Этим грешат все Маклейны.
— Я тоже пришла к такому мнению. Но не знаю, как убедить его, что насчет отношений с девочками права я, а не он. Он занимает непримиримую позицию, как только я заговариваю о них.
— Потребуется некоторое время, но прежде ты должна завоевать его доверие.
Триона вздохнула:
— Знаю. Пытаюсь доказать ему, что я человек слова, но не уверена, что он это замечает.
— Просто будь самой собой и веди себя непринужденно. Тебе удастся завоевать его, если останешься здесь, а не уедешь. В конце концов, Маклейн сдастся.
— Я не хочу ждать слишком долго! Я привыкла к тому, что моя семья рядом. Мне здесь одиноко, пойми, Мамушка.
Голос Трионы задрожал. Бабушка сжала ее руку:
— Когда тебе грустно, ты можешь навещать меня и утешать свое сердечко лепешками и джемом, чтобы у тебя оставались силы противостоять грозному мужу. — Глаза старой дамы блеснули. — Не думаю, что ему удастся долго тешить свои мужские амбиции.
— Надеюсь, что нет.
Лицо бабушки приняло задумчивое
— Я слышала, что Маклейн разводит лошадей, и думаю, девочка, тебе надо начать брать уроки верховой езды.
Она уже думала об этом. Главный грум Маклейна Фергюсон был вполне способен поучить ее, и тогда она смогла бы удивить Хью своими новообретенными ловкостью и сноровкой.
— Я так и сделаю. Благодарю тебя. И поговорю с Хью о девочках, хотя не уверена, что он станет слушать.
— Прибегни к состраданию, дорогая. Он, как петух, защищающий своих кур, надувается, выпячивает грудь и готов пустить в ход острый клюв. Когда он поймет, что ты не представляешь опасности ни для него, ни для его курятника, он все будет видеть в ином свете.
Трионе удалось выжать бледную улыбку:
— Мне бы твою уверенность. И все же ты дала мне пищу для размышлений. Думаю, я научусь ездить верхом. Это будет доказательством того, что я готова идти ему навстречу. А потом через некоторое время в удобный момент заведу речь о девочках. А пока что буду вести себя в Гилмертоне так, как если бы он и в самом деле был моим домом. И начну с сегодняшнего вечера. Думаю приготовить свой знаменитый пастуший пирог.
Бабушка просияла:
— Узнаю свою Катриону!
— Благодарю тебя.
— А потом? Что будет потом, дитятко? Ты не можешь только уступать, девочка, ты должна получать что-то взамен. Чего ты потребуешь?
Она задумалась и наконец решительно произнесла:
— Права самой решать, когда мне уехать.
— Вот это моя внучка! И не беспокойся о Маклейне: ни один мужчина не выдержит долго в одиночестве. Это не в их природе.
Бабушка заключила Триону в объятия, пахнувшие пудрой и лавандой.
— Только обещай как можно скорее навестить меня. Хочу задать тебе кое-какие вопросы. Меня всегда интересовали Маклейны, а теперь вот одна из моих внучек замужем за одним из них! Кто бы мог подумать!
— В самом деле! Чудеса, да и только.
Триона улыбалась, когда миссис Уоллис внесла блюдо с лепешками и чайник с горячим чаем.
— Миссис Уоллис, это моя бабушка, миссис Нора Херст. Она…
— Ох, — перебила ее бабушка, не сводя глаз с экономки. — Так это на вас лежит ответственность за пыль на подоконниках!
Миссис Уоллис, судорожно сглотнув, ринулась к ближайшему окну и провела пальцем по гладкой поверхности подоконника. То, что она увидела, заставило ее залиться краской.
— Почему эта лентяйка… — Она не закончила фразы. — Я сейчас же пришлю девчонку закончить работу.
Триона предпочла бы, чтобы бабушка не вмешивалась в дела дома и не пыталась моментально исправить все огрехи.
— Благодарю вас, миссис Уоллис. Сегодня не стоит этого делать. Кстати, не скажете ли вы кухарке, что сегодня ужин буду готовить я?
— Вы, миледи?
Бабушка поморщилась.
— Она отличная кулинарка. Все мои внучки умеют готовить, — с гордостью заявила Нора.