Ты маньячка, я маньяк или А пес его знает
Шрифт:
— Ага, а что ты недавно плела? — напомнила Ева.
Евдокия, всхлипнув, призналась:
— И у меня ошибки бывают. Я увлеклась. Ты Майку дурочкой всю дорогу считаешь, я влиянию твоему поддалась. А Майка хитрой и умной неожиданно оказалась.
Ева охотно согласилась с подругой:
— А знаешь, Дуська, здесь ты права. Сейчас и я припоминаю, как Майка Ирине завидовала. Кто она, Майка? Просто шалава без всякого образования, а у нас с Иркой карьеры блестящие. Ты видела с какой ненавистью Майка смотрела на Казьмина?
— Что?
— Что Ирке на путевых мужиков по жизни везет. Вокруг самой Майки кобели ходят стаями, да все не то, все шушара, а Казьмин бизнесмен. Он без вских и яких дубовый гроб отвалил непутевому Зае. С позолотой и лакированный, изнутри весь в атласе и велюре — не поскупился, только лежи. Теперь ты можешь представить как он Ирку осчастливить намеревался?
— Могу, — всхлипнула Евдокия.
— Вот Майка от зависти Мишку и грохнула. Заметь, сначала мужа у Ирины она отняла, потом жениха, а потом ей надоело и Майка решила ликвидировать первопричину. Ох, бедная Ирка, — всхлипнула Ева. — Если бы я тебя не послушала, была бы она жива.
Евдокия завыла:
— Не рви мое сердце-е! Я сама себе простить не могу-у!
Но вредная Ева подливала масла в огонь.
— Будто не видела ты какая Майка завистливая, — зудела она. — Вот кого опасаться мы были должны, ты же окрысилась на Ирину. Майка от зависти и тебя завтра убьет, и Ленечку твоего!
— Типун тебе на язык! — взвизгнула Евдокия.
Ева мгновенно с ней согласилась:
— Типун мне на язык. Кстати, и Боб мой не может считать себя в безопастности.
— Боб не твой, Боб только мой! — отрезала Евдокия.
— И я, талантливая и красивая, не могу жить спокойно, — продолжила Ева, игнорируя заявление подруги. — Зависть — страшная сила. От зависти у людей крыша со свистом едет. Вот что, Дуська, Комбинашку надо остановить. Что будем делать?
— В милицию обращаться, — сквозь слезы пискнула Евдокия.
— В милицию? Да как мы докажем, что Майка Заю и Мишку убила? А уж в то, что она так жестоко искромсала Ирину, хоть убей меня, Дуська, поверить я и сейчас не могу.
Евдокия передразнила подругу:
— «Хоть убей меня». Не по адресу обращаешься. Майку попросишь, убьет. А с доказательствами полный порядок. Помнишь как она уцепилась в письмо? Верещала все: «Где оно, где оно!»
— Я-то помню, — вздохнула Ева, — да что толку? Письма-то у нас с тобой нет.
— Но есть твои показания. И мои. Кстати, накануне обоих убийств Майка ко мне со странными плетушками подъезжала. Прикинулась, что мобильный свой потеряла и просила ей перезвонить. Будто сама себе перезвонить не могла, если дело только в мобильном.
— И зачем ей это понадобилось?
Евдокия задумалась: «И в самом деле, зачем?»
— Очевидно одно: Майке нужен был от меня звонок, — заключила она. — В случае с Заей объяснений я дать не могу, а вот по поводу второго звонка скажу: Майка была с Трифоновым и искала причину улизнуть от него. Если бы я ей позвонила, она плетушку ему сплела, что ее срочно вызывают куда-то, а сама наметом к Ирине. Там она грохнула Казьмина, потом меня по башке ударила, домой отвезла, Ирину выманила на улицу, прирезала ее в кустах и обратно к Трифонову под бочок.
На Еву нашли сомнения.
— Не слишком ли шустрая Майка? — спросила она. — Да и Трифонов не стал бы так долго ждать.
— Конечно, старик сразу уснул. Я уже подсчитала, на все про все ей понадобилось не больше двух часов. Спешкой объясняется и тот факт, что она плохо спрятала нож: просто зашвырнула его под тумбочку, как следует не отмыв. Кстати, Майка нам проболталась, что у Ирины не было никакого письма. Этим самым она призналась, что видела вчера ночью Ирину.
— Это так, — согласилась Ева, — но как-то в голове не укладывается, что наша чокнутая Комбинашка способна на кровавые злодеяния.
Евдокия напомнила:
— Но ты же не отрицаешь, что Майка убила Заю и Михаила.
— Не отрицаю. Мужика в карьер между делом спустить — поступок почти святой. Я бы их всех, кобелей, туда между делом отправила б. А вот подругу зверски зарезать, это сможет не каждый.
— Согласна, но лишь при условии, что человек абсолютно здоров, — вставила Евдокия.
— Да в том-то и дело, что на маньячку Майка никак не похожа. Но с другой стороны, — рассудила Ева, — о самых жутких маньяках сослуживцы и родственники обычно так хорошо отзываются, что хоть медали за воплощение гуманизма злодеям давай. И Майка в жизни совсем неплоха: глуповатая, добрая, насмешки мои безропотно сносит. Черт возьми! Я Комбинашку люблю!
— Не увлекайся, — напомнила Евдокия, — у Майки под тумбочкой нож.
— Да-да, — согласилась Ева, — и от зависти у нее таким шальным огнем глаза полыхают, что не возникает сомнений: дай Майке волю, схватила бы она жертву свою и на месте убила бы. Именно так она на Ирину смотрела во время поминок. И Казьмина прожигала глазами. Да, ты права, Дуська, — в конце концов подытожила Ева, — сходится все. Похоже, Комбинашка маньячка.
Глава 23
Сделанный вывод требовал решительных действий. После долгих обсуждений подруги постановили отыскать Майю и хитростью затащить злодейку в милицию. Или наоборот, милицию натравить на нее. В любом случае необходима была Майя, и действовать нужно было не мешкая.
— Евусик, я сейчас же еду к тебе! — как только возникло решение, воскликнула Евдокия.
— И что это даст нам? — озадачилась Ева. — Будем друг за другом ходить? Комбинашка, узнав, что мы парою ходим, на хитрость нашу не клюнет. Она же от нас и сбежала.