Ты - мое счастье
Шрифт:
От воспоминаний девушка вздрогнула и открыла глаза, а потом… Слишком поздно она поняла, какую ловушку подстроил ей хозяин отеля. Отвлекшись на приятные ощущения, она совершенно забыла где, а главное, с кем находится. Сейчас мужчина стоял перед ней и внимательно следил за сменой эмоций на ее лице. Заметив растерянность пополам с удивлением на ее лице, мужчина склонился и коснулся губами девичьих губ. Сначала нежно, а потом требовательно. Девушка настолько растерялась, что не сразу поняла, что стоит в кольце его рук, крепко прижатая к сильному мужскому телу. Попытавшись высвободиться, она лишь добилась того, что мужчина еще крепче обнял ее, прижав руки к телу.
Поздно было вырываться, да и зачем? — выдал последнюю здравую мысль мозг девушки и отключился. Язык мужчины осторожно провел по верхней губе девушки, вызывая сладкую истому где-то в глубине женского естества. Стон, готовый сорваться с губ, утонул в сладком поцелуе, который сметал все преграды на пути. Это был ее первый настоящий поцелуй. Да, были поцелуи с Брайеном — пустые, холодные, бесчувственные. Сейчас она понимала, что никогда не любила его, и была рада, что он поступил с ней так. Был грубый поцелуй Ларса, о котором так хотелось забыть навсегда. И есть поцелуй того, кого хотелось бы ненавидеть всем сердцем, но, увы — он уже прочно поселился там. Именно это осознание отрезвило Авриль, и она попыталась оттолкнуть мужчину от себя. Немного вяло и нехотя, но пыталась.
Дэниал отстранился от девушки, глядя в ее затуманенные синие глаза. Она смотрела доверчиво, открыто, без прежней ненависти, но немного растерянно.
— Что…что вы делаете? — сиплым голосом прошептала девушка, но вырываться перестала.
Она по-прежнему стояла в кольце его рук, взъерошенная, как маленький галчонок, с опухшими губами, которые все еще манили мужчину своей красотой. Его руки легли на талию девушки, немного сжимая, и он отметил, какая она тоненькая, он легко мог обхватить ее пальцами. А еще она едва доставала ему до плеча, но это не помешало им одуряюще целоваться.
— А разве вы не догадываетесь? — с усмешкой спросил Дэниал, с неохотой отпуская ее, а потом и вовсе спрятал руки за спину, чтобы не было желания притянуть ее к себе снова, и продолжить «знакомство» где-нибудь на… Мужчина отогнал мысли обо всех горизонтальных, и не только, поверхностях, где представлял Авриль. — Проверял, как вы усвоили наши договоренности…
— Что? — смогла только выдохнуть девушка, резко бледнея.
Он следил, как сменялись эмоции на ее милом личике, от мечтательного до отстраненного. Да, пожалуй, так будет лучше, — мрачно подумал Дэн, отворачиваясь от девушки. — Что-то его понесло не туда, ведь она…Чёрт! Почему она? Почему сейчас, когда он почти забыл предательство бывшей жены, он вдруг встретил ее?
— Да, мисс Блан, я только что получил все доказательства, — холодно произнес он, возвращаясь к своему креслу и садясь в него.
О, да! — она все поняла, горько про себя усмехнувшись, — конечно, «доказательства» того, что она шлюха в его глазах. Мужчина вопросительно поднял брови, взглядом указав на дверь. Ну, ничего, последнее слово оставлю за собой, — подумала Авриль мстительно.
— Благодарю, мсье Саммерсет, — холодно улыбнулась девушка, направляясь к двери, — мы оба получили то, что хотели, — она обернулась, чтобы посмотреть на хмурого мужчину. — Вы — доказательства моей вины, а я — еще один поцелуй. Так, для сравнения — небрежно махнула она рукой, — признаться меня он не впечатлил. Бывало и лучше…
Девушка шагнула за порог, но прежде, чем она успела закрыть дверь, услышала его ответ, который унизил ее еще больше:
— Как вам будет угодно, мисс Блан, — вам виднее…
Эви с трудом сдержалась, чтобы на прощание не хлопнуть громко дверью, так со смаком, чтобы какой-нибудь портрет «прилетел» на голову этого…этого… Девушка старательно сдерживала слезы, готовые пролиться из синих глаз. Она быстрым шагом пересекла холл гостиницы и направилась к выходу. Не обратила внимания на оклик Атэнаис, на то, что выскочила на холод в одной футболке, не смотрела даже, куда идет. Очнулась только возле высокой ели, к которой она прижалась спиной. Слезы все-таки потекли по щекам, застывая на ветру хрустальными капельками. Она совсем не чувствовала холода и ветра, словно застыла изнутри. В детстве она любила читать «Снежную королеву» Ханса Андерсена, представляя себя, то верной Гердой, то самой Снежной королевой. Но никогда не понимала Кая, почему он был такой «замороженный», а вот сейчас чувствовала себя также. Только хотелось… умереть? Авриль резко мотнула головой, отгоняя от себя подобные мысли. Что за бред! Она обязательно будет счастлива, у нее будут детки, зачем лить слезы по тому, кто и мизинца твоего не стоит. Такого «Кая» она спасать не будет. Смахнув со щек холодные дорожки, Эви быстро направилась назад. Нужно отказаться от участия в соревнованиях и сдать снаряжение назад. Теперь ей больше всего хотелось уехать, чтобы убежать от очередного разочарования. Но разве от себя убежишь?…
Дэниал задумчиво смотрел на бегущую по циферблату стрелку часов. Время неумолимо приближалось, и ему необходимо было еще раз проверить списки участников, но мужчина не мог заставить себя сделать хоть что-то. Перед глазами то и дело возникал сияющий от слез и горящий ненавистью взгляд синих глаз. Они словно отпечатались в его памяти, остались там навсегда. Разум вопил, что верить ей не надо, что она лгунья, но где-то внутри тлела уверенность в том, что девушка была с ним искренна, не было ни грамма фальши в ее негодовании.
Мужчина повернулся к окну и тут же подскочил с кресла. Сумасшедшая!… выскочила в одной футболке на мороз. Он уже сделал шаг в сторону, чтобы выскочить за ней следом, но девушка уже направлялась обратно к гостинице, попутно вытирая ладонью лицо. Плакала? Конечно, плакала, — мужчина нахмурился, снова почувствовав укол совести, и обругал себя последними словами. Почему он не сдержался и поцеловал ее? Да, его желание обладать этой девчонкой никуда не делось, тогда зачем он произнес те последние обидные слова? Почему он снова и снова сравнивает девушек с Рэйчел? За эти годы Рэйчел Гриффин-Андерс стала для него неким образом отрицательной «героини». Он постоянно сравнивал с ней всех тех девушек, что встречал за прошедшие семь лет. Вот и сейчас, эта девушка так походила на Рэйчел, но, в то же время, была ее полной противоположностью. Может, это его рок, его приговор — постоянно тянуться к женщинам, так похожим на его бывшую жену.
Снова Рэйчел! Зачем она опять появилась в его жизни? Пришла через столько лет, зачем? И что ей понадобилось на соревнованиях такого уровня. Ведь она всегда считала участие в подобных мероприятиях ниже своего достоинства. В конце концов, что ей понадобилось от него?!
[1] Хакспетт ( Hackspett) — пер. швед. пёстрый дятел.
[2] Авриль ( Avril) — пер. фр. Апрель, Блан (Blanc) — пер. фр. Белый
Глава 5
— Эви, но… ты же так хотела участвовать, — огорченно воскликнула Алисия, присаживаясь на кровать подруги. Девушка разочарованно смотрела на Авриль, что та невольно почувствовала свою вину перед ней. Правда, может, не стоило соглашаться на эту поездку, ведь ничего, кроме огорчения ей и проблем подругам, она не принесла? Даже ожидание того, что здесь скоро состоятся соревнования Мирового уровня, не приносило ощутимой радости. Дома было лучше, — грустно подумала Авриль, приподнимаясь и удобно устраиваясь на кровати.
Она вернулась около часа назад, проскочила мимо удивленных подруг в комнату и не выходила даже на ланч. Сначала они не стали мешать ее уединению, но теперь не выдержали и обе пришли за разъяснениями к ней. А что она могла рассказать? О том, что ее унизил хозяин отеля? Или шантажом заставил дать «согласие» на его версию событий? Или, что мечтает просто исчезнуть отсюда, оказаться, где угодно, только бы убежать от себя? Только что это изменит?!
— Эви, пожалуйста, объясни нам, что происходит? — тихо произнесла Бет, присаживаясь на кровать Эви с другой стороны и беря подругу за руку. — После вчерашнего ты сама не своя. Не хочешь рассказать, что произошло на самом деле, что от тебя хотел хозяин гостиницы? Да, и особой радости от того, что мы на отдыхе, ты, судя по всему, не испытываешь. Расскажи нам, мы обязательно придумаем что-нибудь. Вернемся домой, в конце концов!