Ты моя надежда
Шрифт:
— Мейсон, у меня есть цифры, и это будет непросто, — говорит отец и не ждет, пока я отвечу. Он полностью в деловом режиме. Как будто я купился бы на это и не устранял бы последствия.
Раздается громкий щелчок, когда я запираю входную дверь. Я почти не слушаю болтовню мужчины на другом конце провода. Он идиот, если хоть на мгновение думает, что этот звонок одурачит меня.
Отодвигая стул во главе обеденного стола, я смотрю на входную дверь, мои глаза
Я, черт побери, не могу успокоиться, находясь так далеко от нее. Она в безопасности, повторяю я себе снова и снова.
— Прекрати, — говорю я в трубку, прерывая отца на полуслове. — Ты думаешь, я не знаю, что это был ты? — Мой тон звучит угрожающе.
— Был я? Ты все еще думаешь об этом… инциденте?
Ярость заглушает все остальное.
— Что-то есть у меня, что-то есть у тебя. Будь я проклят, если ты собираешься обмануть меня в этой сделке, Мейсон. Подумай хоть раз своей гребаной головой!
Он ругает меня, как раньше, его гнев проявляется во всей красе.
— Я думал, у нас состоялась сделка после того, как я позволил ей уйти с тобой. Разве что-то непонятно?
— Попытка убить ее — часть твоей сделки? — спокойно спрашиваю я его, хотя пульс зашкаливает.
— Господи Иисусе, Мейсон! Почему ты не можешь смириться с этим?
— Чтобы ты не причинил ей вреда? Чтобы ты не угрожал ее жизни?
Я прокручиваю недавние события в голове, пока катаю шприц туда-сюда по столу.
У него был пистолет, но он им не воспользовался.
— Я хотел напугать ее. Но я… — отец замолкает. — Я совершил ранее ошибку, и, возможно, был жесток, но что бы она ни собиралась сказать, она этого не сделала. Ты не можешь сердиться на меня за это.
— Черт возьми, могу. И если ты когда-нибудь причинишь ей боль, я убью тебя.
Я не утруждаю себя тем, чтобы смягчать свои слова. Мы давно миновали стадию тонко завуалированных угроз.
— Если с ней что-нибудь случится, — говорю я, и у меня холодеет кровь, когда я сглатываю, прежде чем продолжить. — Я убью тебя сам.
На другом конце линии слышен вдох.
— Ты должен контролировать ее, Мейсон, — говорит отец и продолжает вести себя так, будто я только что не озвучил угрозу его жизни. Все это время я смотрю на острую серебряную иглу шприца.
Если мой отец этого не делал, то кто же это сделал?
— Кое-что случилось.
У меня пересыхает в горле, и я наклоняюсь вперед, ненавидя себя за то, что приходится полагаться на него. Мне ненавистно то, что я в глубоком дерьме, из которого не могу выбраться самостоятельно. Я тяжело дышу, прежде чем начинаю говорить.
— Кто-то был здесь.
На другом конце провода повисает тишина.
— Где? В твоем доме?
— Да, кто-то вломился, не знаю как. С пистолетом, и он пытался…
— С тобой все в порядке? — спрашивает отец, не давая мне закончить, и в его голосе слышна искренняя озабоченность.
— Со мной все будет в порядке, когда он умрет, — холодно отвечаю я ему, и это правда. — И если я узнаю, что ты имеешь к этому какое — то отношение…
— Я этого не делал, — говорит он, и его тон должен убедить меня в том, что он говорит правду.
Я молчу в ответ, уже не зная, во что верить.
— Ты уверен, что хочешь обсудить это по телефону? — спрашивает он после паузы.
Я осознаю, что нет.
— Ты знаешь, кто это был? — задает вопрос отец, но в его голосе слышится что-то такое, что-то не то. Что-то, от чего у меня кровь стынет в жилах. — Какие-то зацепки есть?
В его голосе я слышу… ноты отчаяния. Он молчит, а я смотрю на шприц.
— Нет, — отвечаю я.
— Где он?
— Не за что зацепиться, — произношу я, прочистив горло.
— Скажите мне, где он находится, я позабочусь об этом. Тебе не нужно беспокоиться…
— Он ушел, — кричу я в трубку, злясь все больше.
Наемный убийца. Я знаю только одного человека, который когда-либо нанимал киллера, и он находится на другом конце провода.
Входная дверь была заперта. Кто-то сделал этому ублюдку ключ. Я был внизу, в офисе, только для того, чтобы поговорить со своими адвокатами о разделении бизнеса. Я был поглощен своими мыслями, когда незнакомец крался вверх по лестнице.
Мой отец знал об этом звонке. Он знал, что меня не будет дома. Мои глаза наливаются кровью, и, хотя я на минуту усомнился в том, что он не виноват, но все сходится. Это был мой отец. Все кусочки паззла сложились воедино, красиво и четко, когда я услышат голос отца. Он просто случайно позвонил, когда этот ублюдок сбежал? Я, блядь, не верю в совпадения.
Я смотрю на шприц на своем столе. Передозировка чего-то. Вот почему не было выстрела. Слишком грязно. Пистолет был только для защиты.
Он был здесь, чтобы убить Джулс чистым способом, чтобы никто не узнал, даже я.
Мой отец подставил меня. Я крепче сжимаю телефон. Он пытался убить ее. Одна мысль не отпускает меня. Ведь он точно также убил мою мать.
— Это был ты, — я обвиняю его. — Ты, черт побери, мертвец.
— Ты не можешь говорить серьезно, Мейсон! — в голосе отца слышится недоверие.
Я словно в огне, пытаюсь сдержать свою ярость, но это бесполезно.
— Никогда, — произносит отец. — Я бы никогда не причинил ей вреда. Она твоя, Мейсон. Я прекрасно это осознаю, — говорит он мне, и его голос звучит так искренне.