Ты моя самая
Шрифт:
— Бедная-бедная академия! — удручённо кивая, протянул Ньяр. — Аж три кифийки. Хана Шагосу!
— Так, я не поняла! Тебе чем кифийки не нравятся?
— Очень нравятся, — вкрадчивым голосом проговорил Ньяр, насмешливо приподнимая бровь. — Они сильные, независимые, красивые и жутко сексуальные, — его голос понизился до шёпота. Аурика изо всех сил пыталась рассмотреть в темноте, что происходит. — Как такие женщины могут кому-то не нравиться?
— М? — Мирра недоумевающе уставилась в глаза некроманта, отодвинувшись от него насколько возможно. —
— Ничего, — усмехнулся Ньяр, отодвигаясь от грозной воительницы. — Всего лишь ответил на твой вопрос.
В свете очередной молнии девушки за спиной некроманта недоумённо переглянулись между собой.
Они ещё долго наблюдали за грозой, сидя на продуваемой со всех сторон крыше. Аурика поведала, что пришла в Шагос, чтобы избежать нежеланного замужества, а Мирра, не вдаваясь в подробности, рассказала о своих причинах появления в академии. Они слопали все яблоки, что были у Ньяра, обсудили каждого преподавателя, долго спорили между собой об эффективности каждого предмета и что можно было бы ещё добавить к их физической подготовке.
За это время гроза окончательно переместилась в сторону Чёрного пика и теперь громыхала совсем рядом. Ветер упорно гнал тучи в сторону академии, и теперь они почувствовали повисшую в воздухе влагу. Девушки, зябко обнимая себя руками, с тревогой наблюдали за приближающимся ливнем.
— Пожалуй, нам пора уходить, — почему-то шёпотом проговорил Ньяр, с беспокойством наблюдая за близкими яркими всполохами в небе.
Не сговариваясь, бросились к люку. Долго прислушивались к звукам в башне. Внизу в коридоре было темно и тихо, только ветер жалобно выл на чердаке.
— Я пойду первым, — твёрдо заявил Ньяр. — За мной Аурика, следом ты. — Встретился взглядом с кифийкой. — Мы тебя внизу подхватим. Если вдруг что-то услышим, дадим знать, тогда чуть посидишь на чердаке. Всё понятно? — обвёл взглядом своих сокурсниц. Девушки кивнули. — Тогда я пошёл. — Ловко скользнул в тёмный проём, повисая на руках и раскачиваясь, осмотрелся и спрыгнул, тихо прошептал: — Давай.
За ним отправилась Аурика.
— Там кто-то стоит, — в ужасе прошептала азарка, оказавшись в крепких руках некроманта.
— Где? — Ньяр обернулся, но ничего не увидел.
— Вон там, — Аурика указала рукой в темноту коридора. — Там, где ниша окна. Я видела какое-то движение.
— Мирра, — тихо позвал Ньяр, поднимая голову к чердачному люку. — Не спускайся пока, кое-что проверить надо.
Но Мирра из-за ветра и грома не услышала ни слова. Она легла на живот и начала осторожно спускать ноги вниз, потом уцепилась пальцами за край люка и повисла на руках.
— Эй, где вы там? — тихо позвала она, болтая в воздухе ногами и чувствуя, что пояс с ножнами за что-то зацепился и не даёт ей спрыгнуть. — Мне нужна ваша помощь. — И добавила чуть громче: — Я, кажется, застряла. — Попыталась подтянуться и залезть обратно.
Но в этот момент почувствовала, как внизу её приняли чьи-то сильные
— Ой, спасибо! Очень вовремя. — Мирра посмотрела на своего спасителя и чуть на рванула обратно в люк. Она оказалась в крепких объятиях Берга. На суровом лице оборотня не дрогнул ни один мускул, он смотрел на неё тяжёлым, напряжённым взглядом и угрюмо молчал, и лишь в глазах застыла вселенская грусть.
У Мирры сердце колотилось так, что готово было выскочить наружу. Она едва переводила дыхание и боялась пошевелиться.
«Мать наша царица! — Её просто раздавило, расплющило лавиной чувств, которые разом обрушились на неё при виде учителя. — Да что со мной такое происходит?» — Она пытливо изучала лицо оборотня и тоже молчала, но нужно было срочно что-то сказать или сделать. Вот только что?
И тогда она решилась и выдала первое, что пришло в голову:
— А я тут гуляю, — и тут же обругала себя самыми последними словами.
Берг скептически скривил губы, поставил кифийку на ноги, развернулся и спокойно направился по коридору в сторону открытого кабинета ректора.
А Мирра провожала удивлённым взглядом его удаляющуюся фигуру. Почему-то стало обидно.
“Вот вам, пожалуйста, истинная пара! Не больно-то ему и надо было. Как там Орджина говорила? Он без тебя дышать не может? Ты для него — весь мир?!”
— Берг, — робко позвала Мирра, сама не понимая, зачем это делает.
Оборотень застыл, но не оборачивался. Мирра сделала пару шагов по направлению к нему и в нерешительности остановилась.
— Послушай, я уже ухожу. Не переживай! Хорошо? Ты просто просила о помощи, поэтому я подошёл к тебе, но больше ты меня не увидишь, — и столько боли прозвучало в его голосе, что Мирра не выдержала и решительно подошла к нему.
— Я всё знаю об истинных парах, — зачем-то призналась она.
Берг молчал, и, судя по его напряжённой спине, полной уверенности в том, что кифийка поняла всё правильно, у него не было, поэтому он решил уточнить:
— Ну и как тебе такое знание?
— Тебе было сложно, — то ли спросила, то ли утвердила Мирра, усиленно гоня поднимающуюся изнутри обиду.
— Да, мне было сложно, — кивнул невозмутимо Берг и зашагал к кабинету, но, видят боги, каких же трудов ему стоило не заглянуть ещё раз в эти огромные манящие глаза, не прикоснуться к желанному телу, не почувствовать ставший родным запах.
А Мирра недоумевающе смотрела ему вслед и не знала, что предпринять.
— Берг! — требовательно окликнула она снова, едва сдерживая раздражение; её до ужаса злила его равнодушная отстранённость, и как-то уж больно не вязалось такое поведение с тем, что ей рассказывали шагосские выпускницы об истинных парах. Решительно догнала его и дотронулась до локтя. Оборотень от неожиданности вздрогнул, останавливаясь, но продолжал стоять к ней спиной. — Как ты? — враз оробев, шёпотом спросила она, убирая руку.