Ты не выйдешь отсюда

Малинина Маргарита

– В сгоревшем? – удивился мент.

– А вы зайдите туда, все вопросы отпадут. Там, правда, отец маньяка должен был позвонить в полицию, а потом в скорую – маньяк, его сын, все ноги себе переломал. Но у него в кладовке пятнадцать женских тел. –

Мама ахнула, а полицейский напомнил, что за такие шутки меня могут и упаковать в обезьянник. – Не-не, это не шутки. Там еще мертвый парень лежит, его брат. Если поторопитесь, получите сразу десять новых звездочек. Какое у вас там звание нарисуется?

– Генерал полиции РФ, – подсказал всезнающий Родион Юрьевич. – Но это не десять звездочек в прямом смысле, а десять ступеней – званий.

– Ну вот, дорогой товарищ участковый, поторопитесь получить своего генерала, а то вдруг папаша передумает и начнет избавляться от тел. Он, знаете ли, уже так делал.

– Оставайтесь здесь! – возмущенно приказал участковый и отошел от нас, чтобы куда-то позвонить. Видимо, в одиночку ему не полагается задерживать маньяков.

Мы остались втроем.

– Ты не замерзла? – спросила мама, а Родион Юрьевич, хоть и сам уже был темно-фиолетового цвета, снял свое пальто и накинул мне на плечи.

– Спасибо.

– Вот что я хотел-то! – вдруг вспомнил редактор первопричину всей этой суматохи с моими поисками.
– Прислали правки, нужно срочно сокращать, третьего начнутся съемки, у нас два дня на все про все! Я вам звоню-звоню, а до вас, как всегда, не достучаться!

– Дорогой Родион Юрьевич, я вижу, вы заработались, или сценарий сдавали, или расследование моего исчезновения так повлияло на вас, но сегодня вообще-то уже четвертое.

– Ах, да? – Редактор задумчиво посмотрел на небо (все еще ночь, но календарно-то четвертое!), потом сверился с часами и махнул рукой. – А, черт с ними, так снимут.

Этот неожиданный пофигизм заставил меня рассмеяться.

Мама посмотрела с интересом на моего редактора, который, на секундочку, был лет на восемнадцать ее моложе, и предложила:

– Родион Юрьевич, вы так устали, бегая со мной в поисках моей дочери, может, зайдете к нам на чашку чая или на поздний ужин?

А «к нам», это, надо полагать, ко мне, не зовет же она моего редактора в деревню в десяти километрах от Брянска. Нет, дом-то у нее хороший, добротный, построенный на совесть еще в пятидесятых, только вот далековато отсюда.

– Знаете, Марина Викторовна, я с радостью! – Родион Юрьевич даже потер руки от предвкушения и изобразил на своем лице улыбку до ушей, невзирая на то, что сам уже весь трясся от холода, оставшись в одной рубашке.

Я вдруг подумала, что Зло – это не всегда то, что кажется таковым с самого начала, как и Добро – не всегда то, что сразу бросается в глаза, и иногда его нужно хорошенько рассмотреть.