Ты предназначена мне
Шрифт:
Следом за Акулевским появились двое из его свиты, но он приказал им убраться.
Вряд ли Мартин знал, кто стоит перед ним. Призрак. Борис Акулевский крайне редко появлялся на публике, и мало кто знал о его родстве с первым человеком страны. Другое дело, что влияние его от этого не становилось меньше. Неугодных или перешедших ему дорогу он ставил на место быстро, так же, как и расправлялся с врагами.
Быстро пробежавшись по листам взглядом, я в упор посмотрел на Бориса. Глаза его блестели едва сдерживаемым гневом. Мрачный, подобранный,
– «Беринг 320»…
Судно было ничем не примечательным. Несколько раз я натыкался на него в порту. Обычное рыбацкое корыто, на которое мне даже приходилось подниматься.
– Черт возьми, – процедил я. – Скоро эта посудина выйдет из принадлежащих нам вод.
– Да, – подтвердил Акулевский.
Больше ничего не сказав, он пошел к выходу. Я с яростью швырнул бумаги на стол. Стиснул зубы и двинулся за ним.
– Едем, – приказал Борис дожидающимся его людям. Одарил меня тяжелым взглядом. Приглашением это не было – просто так он бы не появился. Проклятая лодка.
Перехватить ее в нейтральных водах будет уже куда сложнее.
– Какова вероятность, что это не то судно? – коротко спросил я, когда мы вышли на улицу.
Водитель мгновенно открыл перед Акулевским заднюю дверь внедорожника.
– Я нашел ее, Алиев, – выговорил тот, прежде чем сесть в салон.
Посмотрел на меня пристально. Я ответил ему тем же.
Каждый раз, когда мне приходилось встречаться с ним, нервы шпарило пониманием, что он хотел моего Звереныша себе. Черная, перемешанная с ревностью ярость превращала кровь в бурлящий коктейль. Хрен он получит ее обратно, даже если захочет.
Так и хотелось оскалиться, потому что я прекрасно знал: его не отпустило. Иначе бы его взгляд сейчас не был отражением моего собственного, как и напряжение, сквозящее в каждом слове.
– Я нашел Еву, Алиев, – повторил Акулевский и скрылся в салоне.
Обойдя машину, я сам открыл дверку с противоположной стороны, а как только захлопнул ее, внедорожник рванул с места.
Не сбавляя скорости, мы въехали на небольшое поле частного аэродрома. Я сразу же заметил готовый подняться в воздух вертолет. Лопасти винта крутились медленно, лениво, как будто он, похожий на большую стрекозу, пригрелся в лучах так и продолжающего бороться с тучами солнца.
– Хочешь сказать, на этом корыте есть вертолетная площадка?
– На этом – нет, – бросил Борис. Гонимый винтом ветер и шум уже были отчетливо слышны, и говорить приходилось громче. – Есть на другом.
Двое работников аэропорта бросились к нам раньше, чем мы успели остановиться. Лопасти завертелись быстрее в момент, когда я, оказавшись на непросохшем бетоне поля, пригнулся и бегом направился к вертушке. Нескольких секунд хватило, чтобы забраться внутрь и услышать разбавивший шум треск рации. Наши с Акулевским взгляды снова пересеклись, двое его ребят оказались по обе стороны от него, мои парни, ехавшие следом во второй машине – рядом со мной.
– Готовы? – крикнул высокий мужчина в старом растянутом свитере и, получив распоряжение от Акулевского, махнул пилоту. Нас качнуло, винт заработал быстрее.
Вцепившись в поручень, я наблюдал за тем, как взлетная площадка отдаляется от нас, как постепенно превращаются в точки четыре оставшихся на нем внедорожника.
– Давно не летал на этих штуковинах, – бросил, когда мы набрали высоту.
Вертолет накренился, сделал резкий разворот. Пальцы Акулевского, как и мои, сжались на металле.
– Прикончу сукиных щенков, – вдруг прорычал Борис. Даже сквозь хлопанье лопастей я разобрал его слова. Глухой, угрожающе раскатистый голос. Скулы напряглись, гнев, который он все еще сдерживал, рвался наружу. – Раздавлю, – все то же рычание сквозь зубы.
– В больнице твоя девчонка? – До сих пор точного ответа я не знал, сейчас же понял: так оно и есть.
Акулевский отвечать не спешил. По скулам его заходили желваки, губы превратились в жесткую линию.
– Моя, – наконец проговорил он и отвернулся. – Твари. Уничтожу, – донеслось до меня.
Я проверил висящий на поясе пистолет. Уничтожит, в этом я не сомневался. Но придется ему встать в очередь, потому что сторонним наблюдателем я быть не собирался, и Акулевский это, конечно же, понимал.
***
– Мы подойдем к ним как можно ближе.
Сказавший это был мне знаком.
Мы стояли на палубе корабля, куда парой минут ранее опустился наш вертолет, и смотрели на обманчиво спокойное море. Выкатившееся из-за туч солнце было красноватым – предвестник непогоды и ветра. В последнее время море вообще редко было мирным.
Глядя на воду, я вспомнил о найденной на берегу девчонке. Берег постоянно прочесывали, но больше новостей не приходило, и это было, в сущности, хорошей новостью. Ночью волны накатывали на берег так яростно, что выжить среди них было сродни тому, что родиться заново, да еще и с выигравшим джекпот лотерейным билетом в зубах.
– Моя команда в вашем распоряжении. – Отведя взгляд от воды, хозяин корабля посмотрел на нас.
Лицо его покрывала густая борода, во взгляде читалась твердость и уверенность. Деньгам, положению в обществе он предпочел море и обдувающий лицо северный ветер. Именно про этого морского бродягу я говорил Еве на маяке.
– Не буду говорить, как я тебе признателен, Марат, – ответил ему Акулевский.
Задувающий в открытом море ветер хлопнул полой его пиджака, на мгновение обнажив кобуру с пушкой, подобную той, что была при мне. Для вылазки в море одет Борис был не самым подходящим образом, но его это не волновало, как не волновало никого из нас.
– Скорее всего, их не удастся перехватить на нашей территории, – предупредил Марат.
– Это не имеет значения. – Акулевский подошел ближе к краю палубы. Вгляделся в даль и кивнул нам.