Ты прекрасный друг
Шрифт:
«И слушали тихий океан,
И видели города,
И верили в вечную любовь,
И думали навсегда»
Люблю Земфиру.
После танца счастливая Маринка подошла ко мне, глаза у нее были стеклянные.
– Одна дойдешь, Инн? – чуть заплетающимся языком спросила подруга, – Я, быть может, к Антону…
– Нет, Марина, не дойду! – заорала я, – Вообще тут ради тебя весь вечер тусуюсь.
– Инночка, –
– Ты уверена? – скептически спросила я.
– Ага-а-а…
Маринка взяла пакет со своими вещами и пошла в спортзал переодеваться вместе с другими девчонками. Я сунула подмышку свой шлем Дарта Вейдера и тоже поднялась. Тут заметила, как Антон, собрав аппаратуру, вышел в коридор. Я метнулась за ним. В коридоре было пусто и совсем темно.
– Эй! – окрикнула я его, – Кораблев!
– Господи, опять ты.
– Спасибо, конечно, что ты такого высокого мнения обо мне, но я не Господи, а всего лишь Инна. Тебе неясно было сказано в прошлый раз, чтоб ты от Марины подальше держался? Что за спектакль? «Одна такая у меня и во всем мире…», – передразнила я Антона дурацким басом.
– Знаешь, в чем твоя проблема, Зырянцева?..
– У меня нет никаких проблем!.. – вклинилась я.
– Так вот, слушай. Если б ты не была такой заносчивой сукой, у тебя было бы побольше друзей, и ты не цеплялась к бедной Марине всякий раз. Она ж только о тебе трендит: ах, а как мы пойдем туда? А я Инне обещала… Узурпировала девчонку, нашла себе слугу. Прибрать помоги, списать дай, до дома сопроводи. А теперь еще решаешь, с кем ей общаться.
– Ты меня не понял…
– И не пойму таких, как ты. Будь проще, Зырянцева. Ты злая как псина.
– Ну, знаешь! – побагровела я. Со мной так еще никто не разговаривал.
– А еще лучше, найди себе мужика! А то ты, Инна, какая-то недотрах…
В этот момент я не выдержала и залепила Кораблеву звонкую пощечину. Наступила гробовая тишина. Только где-то вдалеке глухо доносился смех одноклассников.
– Вот сучка, – прошипел Антон, – Ты не знаешь, мразь, на что подписалась. Я тебе устрою веселенькую жизнь в этой школе. Я тут всех подкуплю, чтоб ты ее никогда не окончила, бестолочь…
Я в оцепенении потирала руку. Ладонь горела.
– Ты мне не угрожай, – хрипло ответила я.
Было обидно. Предательские слезы навернулись на глазах. Я кинулась к гардеробу, на ходу натягивая шлем Вейдера, чтобы никто не заметил мое состояние.
– А чего угрожать-то, шлюшка? – крикнул мне вслед Кораблев, – Считай, ты у меня под колпаком! – он противно заржал и его смех эхом разнесся по мрачному школьному коридору.
***
Слезы градом катились по щекам, не выполняя мою установку прекратить литься. «Отставить!» – повторяла я им. Но разве они меня послушают?
Я бежала по темной аллее к дому, голые сухие деревья отбрасывали жуткие тени на промерзлом асфальте. Где-то вдалеке грозно лаяли уличные псы. Внезапно от одного из кустов отделилась тень и присоединилась к моей бегущей тени. Я прибавила ход, но темная фигура не отставала. Я вскрикнула, когда кто-то меня догнал и коснулся плеча.
– Ты че орешь? – завопил в ответ Сашка, а это был именно он, – Ты себя в зеркало видела? Ты в этом шлеме сама кого хочешь напугаешь, так и до инфаркта недалеко…
Я тяжело дышу и смотрю на Сашу сквозь прорези маски. Вот он, родной мой, прекрасный друг. Когда так нужен. Только где он был эти две недели? Меня уже в жизни бросали, например, родной отец. Неужели сложно хотя бы написать?
– Отвали! – обиженно закричала я из-под маски.
– Да уж, – привычно вздохнул Саша, – манеры не рыцарские.
– Не было две недели, ну, и не надо, знаешь ли! – продолжила я. Обида уже захлестнула, – ты чего вообще приперся? Откуда про меня узнал?
– Мама твоя позвонила, попросила встретить со школьного вечера, – ответил Саша. Сердце ухнуло. Это даже не он сам захотел со мной встретиться, не мог отказать моей маме.
– Отвали! – упрямо повторила я и пошла дальше.
Сашка побрел за мной, нравоучительно бормоча.
– Ладно, мама твоя предупредила, что за костюм будет. Инна, ты ведь так какую-нибудь старушку до смерти могла напугать. Ты ж несешься, и у тебя плащ из-под расстегнутой куртки развивается! Сними ты уже этот шлем…
Я, наконец, стянула маску и развернулась. Друг ошарашенно уставился на мое заплаканное лицо.
– Инна? Что случилось? – испуганно спросил Саша, – Кто тебя обидел?
– Отвали, – в третий раз прошептала я и уткнулась ему в грудь. Реву взахлёб, больше терпеть не могу. Вроде бы ничего такого, ну наговорил один идиот гадостей, ну наступит подруга на грабли, так это жизнь! Но какая-то двухнедельная неопределённость, подвешенные состояние без вестей от Саши спали с плеч тяжёлым грузом. Я вновь рыдала и не могла остановиться. Сашка растерянно гладил меня по волосам. Маска Дарта Вейдера по-прежнему покоилась у меня подмышкой. Со стороны, наверное, та ещё картина. Стоит под голыми деревьями тёмный рыцарь и громко страдает в «чужую жилетку».
– Слушай, – прервал мои горькие рыдания Саша, – Ты все-таки расскажешь мне, что произошло?
Я отрицательно замотала головой и всей грудью вдохнула холодный осенний воздух.
– Не спрашивай меня ни о чем, пожалуйста, – тихо попросила я. Наверное, сквозь землю бы от стыда провалилась, если б пришлось говорить все слова в свой адрес от Кораблева. Да, и не привыкла я делиться своими проблемами. Даже с близкими людьми.
– Окей. Придёт время, все равно расскажешь.
Я молчала, по-прежнему уткнувшись в Сашину грудь.