Ты прекрасный друг
Шрифт:
– Спс-с-с... – вальяжно ответил парень.
Я собралась идти дальше, но этот подозрительный тип вновь ко мне пристал:
– Не составишь мне компанию? Посмотрим на город с высоты птичьего полета... – он неприятно ухмыльнулся.
– Нет, спасибо! Всю жизнь тут живу, насмотрелась...
– Не знаешь, от чего отказываешься, киска!
Что-то этот разговор мне уже не нравился.
– Всего доброго! – грубо ответила я и собралась идти дальше. Тут парень схватил меня за рукав куртки и притянул к себе:
– Куда же ты полетела, птичка?
Он мне смотрел прямо в глаза. Я сразу заметила, что зрачки парня были расширены. Наверное,
В голове пролетели многочисленные советы по самообороне из «Энциклопедии для девочек». Как там? Ткнуть ключом в глаз, пнуть со всей силы по голени... Но тут я осознала, что даже пальцем не могу пошевелить, так оцепенела. И как назло вокруг ни души. Обычно парк довольно многолюдный. По лесным тропинкам прогуливаются мамы с колясками, то и дело пробегают любители держать свое тело в форме. Но сегодня, видимо, совсем нелетная погода.
– Тебе понравится, – прохрипел совсем близко парень.
Что мне должно понравиться, я даже думать не стала. В глазах от страха потемнело. Над головой с громким криком вспорхнула ворона.
От птичьего вопля я, наконец, немного пришла в себя и, с силой выдернув руку из лапищ парня, припустила в лес. Пусть с приёмами по самообороне у меня туго, зато ноги длинные, бегаю быстро. На физкультуре нормативы сдаю не хуже парней.
Я бежала, не оглядываясь. Дальше, дальше, дальше. По пути зацепилась о ветку и, кажется, порвала рукав. Но не останавливалась. Вскоре от такого сумасшедшего темпа у меня сбилось дыхание, я окончательно перестала ориентироваться, где нахожусь. Села на землю, опершись о многовековую могучую сосну. Тяжело дышала, стало жарко. По-моему, жуткий тип даже не побежал за мной, но инстинкт самосохранения загнал меня в самую глубь леса. Вокруг по-прежнему зловещая тишина, очень сумрачно, свет не может прорваться сквозь мохнатые верхушки сосен, на земле сгнившая листва. Боже, да когда эта безумная осень закончится, неприятность за неприятностью.
Тут с дерева спустилась белка. Наконец я увидела живое существо! Почему-то стало намного спокойнее.
– Белочка, – всхлипнула я от пережитого страха, – Белочка... Лапушка моя…
Пошарив в кармане, я обнаружила только задубевшую конфету «Ласточка», которая осталась в моем пуховике с прошлой зимы.
– Прости, малышка, вряд ли тебе придется по вкусу старая конфета, – виновато сказала я белке.
Та, внимательно, осмотрев меня, вновь залезла на дерево. Поняла, что со мной разговаривать, собственно, не о чем. И взять с меня нечего.
Надо выбираться отсюда. Прислушалась: где-то справа загудела электричка. Так, отлично! Я недалеко от железнодорожных путей и приблизительно знаю, где они находятся! Я поднялась с мерзлой земли и отряхнулась. Пока мчалась, вспотела (конечно, столько одежек), а посидев, начала замерзать.
И все-таки: тот парень случайно забрел в лес и наткнулся на меня или его подослал Кораблев? Если второе, то это вообще низко. Хотя вряд ли мне бы причинили вред, так, запугать… Но это в случае того, что «насильник» от Антона. Да, ну! Такая ситуация вообще ни в какие ворота. Скорее всего, ужасное совпадение. А у меня просто паранойя.
Бредя на шум поездов, я вспомнила, как маленькой с этой станции мы ездили с папой и мамой к дальним родственникам. Чтобы окончательно успокоиться, я предалась приятным воспоминаниям. Мы играли в карты и ели копченую курочку с горбулкой. Ты-дых, ты-дых, ты-дых стучали колеса. И ложечка
Выйдя на пустынный перрон, я вздохнула с облегчением. Думала, что заблудилась, никогда не найду дорогу и буду съедена заживо медведем. Шутка.
Ветер гонял сухие ветки и трепал пряди моих каштановых волос, которые торчали из-под шапки. Вот я смеюсь над Сашкиной стихоманией, а ведь у меня самой есть дорогое сердцу стихотворение, которое хоть ночью разбуди – расскажу наизусть. Разумеется, с ним меня познакомил Саша. С ним, это со стихотворением Андрея Вознесенского. Никогда не признаюсь Сашке, что выписала тогда это произведение и заучила. Не в моем это стиле. Засмеет, я Сашу знаю.
Я уселась на одну из скамеек и, болтая ногой, начала тихо декламировать себе под нос. Просто осенний антураж подходил, просто было такое настроение, просто хотелось.
Загляжусь ли на поезд с осенних откосов,
забреду ли в вечернюю деревушку –
будто душу высасывают насосом,
будто тянет вытяжка или вьюшка,
будто что-то случилось или случится –-
ниже горла высасывает ключицы.
Или ноет какая вина запущенная?
Или женщину мучил – и вот наказанье?
Сложишь песню – отпустит,
а дальше – пуще.
Показали дорогу, да путь заказали.
Точно тайный горб на груди таскаю –
тоска такая!
Я забыл, какие у тебя волосы,
я забыл, какое твое дыханье,
подари мне прощенье, коли виновен,
а простивши – опять одари виною...
***
Кутаясь в тёплый потёртый пиджак, мама села на диван:
– Вроде отопление давным-давно дали, а дома такой дубак...
– Это потому что в твоей комнате надо, наконец, поменять окна, мама! Там же такие щели! Немудрено, что ты мёрзнешь...
– Ты же знаешь, пока не до этого. К тому же, нужно скопить денег тебе на поступление.
Да, это моя мама. О себе всегда думает в последнюю очередь. Неудивительно, что с такой мамой я выросла эгоисткой всея Руси.
Поход за грибами мне, конечно, дорогого стоил. Столько потраченных нервных клеток. Но пицца удалась! Мама еще заморозила грибы на жульен, сказала, чтобы я пригласила потом на него Сашку. Это его любимое блюдо. И приглашу. Хотя сомневаюсь, что он согласиться прийти. Как же он оставит Бедную Лизу. Ну, и не надо. Нам больше достанется.
О произошедшем сегодня в лесу случае я рассказывать не стала. Сказала только, что зацепилась о гвоздь в подъезде и порвала рукав. История с потенциальным насильником до смерти бы напугала и расстроила маму. Она бы опять начала капать валерьянку, а этот запах я терпеть не могу! Он возвращает меня на десять лет назад в такой же холодный осенний вечер, когда отец решил собрать свои вещи и уйти от нас к другой женщине.